Даманский /Александр Проханов/

Ты слышал, как звезда с звездою говорит?
Ты видел, как звезду другую бьет навылет?
Я видел, как советский бэтээр горит,
И как родители солдат убитых выли.

За тот конфликт, безжалостный и острый,
Мы заплатили в розницу и оптом.
Был безымянный и безлюдный остров
Кровавыми дорожками истоптан.

Я был военный репортер, скиталец.
Был жизнелюб, бесстрашен был и молод,
Передо мной в снегу лежал китаец,
Был бритый череп пулями расколот.

С реки морозный ветерок струился.
Лицо мое от холода немело.
Собачий мех на шапке шевелился,
И красная звезда в нем пламенела.

Китайцы шли на белый лед реки,
На головах искрился мех косматый.
Сначала в ход пускали кулаки.
Потом заговорили автоматы.

Я целый день лежал в кровавой лежке:
Здесь накануне был убит сержант.
Ко мне вели кровавые дорожки -
Я автомат для боя заряжал.

И вот они пошли по льду Уссури.
Их было много. Шли за рядом ряд.
На головах, как память мне рисует,
Так ярко звезды красные горят.

Радист, волнуясь, автомат отбросил.
Он все ко лбу прикладывал ладонь.
"Прошу огня! Квадрат четыре-восемь!"
И следом грянул залповый огонь.

Горели льды и пулеметов гнезда.
Река горела и проклятый остров.
В огне сгорели лозунги и звезды.
Сгорело все, остался только остов.

С годами быль и миф переплетались,
Я становился жестче и суровей.
Я был у стен великого Китая,
На этих стенах расписался кровью.

Был лед Уссури солнечный и гладкий.
Тянулись сопок желтые горбы.
На берегу поставили палатки,
И в них стояли красные гробы.

Военный вертолет винтами брызнул.
Текли ручьи, сверкал весенний день.
Бежали женщины, прибывшие на тризну
Из русских городков и деревень.

Они вбегали в темноту палаток
С глазами, полными надежды и мольбы.
Метались, словно стая куропаток,
И падали на красные гробы.

И отрывались от гробов насилу,
Себе до крови губы закусив,
И каждая из женщин голосила,
Как голосили бабы на Руси.

"Ах, Коля, Коля, миленький сыночек!
Какой же ты большой и взрослый стал!
Я о тебе молилась среди ночи!
Ведь ты не умер, просто ты устал!"

"Ах, Степа, Степа, милый мой Степанчик!
Скажи хоть слово ты своей мамульке!
Ты был такой хороший добрый мальчик!
И ты лежишь сейчас в тесовой люльке!"

"Ах, Петя, Петя, глажу твои ручки!
Зачем они затеяли стрельбу?
У нас в деревне у соседской Жучки
Щенок родился с пятнышком на лбу!"

"Ты мамочку послушай, Лева, Лева!
Ведь ты живой! Не буду я рыдать!
Соседка наша Галя Соловьева
Тебе привет велела передать!"

И так они истошно голосили.
Солдаты их на ноги поднимали,
Им алюминиевые кружки подносили
И ледяную воду в них вливали.

Потом гробы стояли на припеке.
Текли ручьи, гремел салют прощальный,
И генерал сутулый и высокий
Речь произнес. Он был им всем начальник.

Он говорил спокойно и недолго.
"Народ их не забудет, вы поверьте".
Еще он говорил о чувстве долга.
Еще сказал, что подвиг их бессмертен.

Гробы снесли в могилу средь болота.
Бульдозер их засыпал мокрой глиной.
Родителей умчали вертолеты,
Их путь домой был траурный и длинный.

С тех пор не раз я был в горячих точках,
Изведал много горя и лишений,
Но не забуду бой дальневосточный
И это русских женщин голошенье.

А этот дикий остров стал китайским.
Давно когда-то здесь огонь плескал.
Потом о нем рассказывали сказки,
А я о нем поэму написал.


источник

В пограничном конфликте между СССР и Китаем у острова Даманский на реке Уссури 2 и 15 марта 1969 года погибло 58 советских пограничников.