Яндекс Метрика

Высота /Роман Касай/

В вершинах гор Кавказских тишина,
Тот страшный бой уж минул в лихолетье.
Но помнит все лишь эта высота,
Как рота сделала свой шаг в бессмертье...
Еще не ведая, что ваххабитов куча,
Еще не ведая, что впереди их ждет,
Взошел на высоту по горным кручам
Десант в бессмертие в високосный год...
К вершине Истыкорт ушла разведка,
Пошел вперед передовой отряд...
Сквозь заросли кустарника и ветки
Обрушился на них свинцовый град.

Шестая рота /Николай Петраш/

Здесь сердце осталось -
На скалах лежит...
И это не образ,
Прошу вас, поверьте.
И время, и время
Так быстро бежит
Последним патроном
В обойме у смерти.
Последний патрон, -
И в ущелье безмолвье.
И бой на камнях -
Он теперь рукопашный...

Шестая рота /Светлана Пушкарь/

В тот день стояла ясная погода,
Земля уставшая весны ждала.
Остатки банд Хаттаба на свободу
Рвались остервенело из котла.

На высоте Аргунского ущелья
Гремел безжалостный, жестокий бой -
Такой безжалостный! Такой смертельный...
Стонало небо в унисон с землей.

А мы, солдатики, не стрелянные в битвах,
Стоим с оружием и ждем приказ.
И шепчем все знакомые молитвы
За тех ребят, кто под огнем сейчас.

Взошла заря и осветила склоны,
От крови и от зарева красны...
Кричащей тишиной, безмолвным стоном
Земля встречала первый день весны.

Молодая вдова... /Владимир Молчанов/

Молодая вдова над могилой родной причитала:
"Дай-то бог, чтоб земля легким пухом на милом лежала,
Мне еще повезло, - безутешно она голосила. -
Сколько вдов на земле, не нашедших любимых могилы?
Сколько есть матерей, в ожиданье до смерти уставших,
Тех, что ждут сыновей, безымянных, пропавших и павших?

И подальше звери уходили /Александр Сидоровнин/

Звери уходили - здесь война...
Человек затеял - пусть воюет.
Над Аргуном дыма пелена,
Кто-то там кого-то там штурмует.
А зверью совсем не до того,
Убивать своих не научились.
Человек такое существо,
Что убьёт похожего, не силясь.

Парад Защитников Отечества /Евгений Смирнов/

На главной площади страны
Идут, чеканя шаг, солдаты -
Великой Родины сыны,
Присяге верные ребята.

В шеренгах все, как на подбор,
С прекрасной бравою осанкой.
Поёт в честь них кремлёвский хор,
Наш марш военный - Варшавянка.

Сомкнулись чёткие ряды
В полках пехоты и десанта -
Награды на груди видны
За то, что служат неустанно.

Морской пехоты ровный строй -
В морских тельняшках и беретах
Проходят дружною стеной
И братским все верны заветам.

23 февраля. Обелиск /Юрий Ишков/

Холоден лёд речной,
В рощицах спят дубы,
Издали c сединой
Выглядят их чубы.

Тянется в вышину
Мраморный обелиск.
В этих местах в войну
Пуль раздавался визг.

Огненную сирень
Мины несли, скуля.
Был двадцать третий день
Лютого февраля.

21 февраля 2000 года /Сергей Ефимов/

Ни слов красивых не было, ни сцен...
Сквозь зубы мат, и красная ракета,
И бой до смерти, только бы не в плен...
Февраль, двухтысячный, под Харсеноем где-то...

Мы не сдались, прошитые свинцом,
В упор расстрелянные из гранатомётов,
И смерть взглянула каждому в лицо,
Мы для неё - престижная работа.

Мы не сдались. Нас добивали там,
Тех, кто еще дышал и шевелился.
Февраль, двухтысячный, а дальше темнота...
И на портретах с ленточками лица.

Псковской бригаде спецназа ГРУ. Харсеной /Андрей Бениаминов/

Памяти Сергея Самойлова

Погиб Серёжка, в горах, в бою...
Я над могилой его стою,
Звенит весна и растут цветы,
Но оборвались его мечты.

В газетах пишут: Неравный бой...
В газетах пишут: Он был герой...
Звезда Героя не воскресит,
Он под плитою могильной спит.

Чечня 2000 /Ольга Головенкина/

На высоте под Харсеноем
Стоит такая тишина,
Как будто тем, февральским боем
В Чечне закончилась война.
А у меня в ушах вой минный,
Стрельба, команды, смертный крик...
А наш старлей Санёк Калинин,
Командуя "Огонь!" - охрип.

Штурмовые группы /Владимир Литвишко/

Из цикла "Солдатская смекалка"

Штурм Познани... Форты. Форты. Форты...
А в каждом - гарнизон вооружённый.
Их нужно взять!.. Крушить их будешь ты,
явившись с запылённою колонной.
Уже есть опыт - не ломиться в лоб.
Тротил и пламя скоро пустим в дело.
Не защитит их укреплений гроб,
хоть и построен немцами умело.

Атака /Борис Петерс/

Под небом нежнее сирени
С грядой облаков набекрень -
Ревущее танков гуденье
И страха минутная тень.

Противотанковый взвод /Валерий Зайцев/

Танки, как черные точки,
На горизонте видны.
К сердцу прижал фото дочки
Рядом с портретом жены.
Снова увижу ль, не знаю -
Вскоре неистовый бой.
Землю родную терзая, 
Выползли "тигры" стеной.

Невдалеке деревенька.
В землю врастают дома.
Словно немая шеренга,
В ней за избою изба.
В пекле смертельного боя
Крест их - свечами гореть.
Дым от пожарищ закроет
Свет в непроглядную клеть.

Бешенный ветер и стужа
Мир захватили в кольцо.
Противотанковых ружей
Взвод встретит зверя в лицо.
Наш лейтенант Зайцев Коля,
Лишь девятнадцать годков,
Взглядом, прикованный к полю,
Приободряет стрелков.

Ждем бронированных тварей.
Ближе и ближе их рев.
Первые залпы послали
Смерть из десятков стволов.
Взрывом накрыло окопы,
Справа товарищ упал.
Из нашей доблестной роты
Многих унес адский шквал.

"Тигры" колючку ломают, 
Видно на башне кресты.
Тяжко орудья вздыхают,
Руша на речке мосты.
Ствол неразлучной винтовки
Крепко сжимает ладонь.
Грудью срастаемся с бровкой.
"Взво-од, бронебойным... огонь!"

Мы ушли /Сергей Терехов/

Мы ушли из страны раскалённых песков,
Перевалов заснеженных, древних мечетей.
Мы ушли, за спиною оставив врагов,
Заблудившихся на перекрёстках столетий.

Мы ушли. Ни к чему нам теперь разговор
"Что мы делали там?" Нам и так это ясно.
Часто слышали мы: "Шурави, ташакор!" *
Мы ушли, только были мы там не напрасно.

♫ Дороги /Юрий Слатов/

Снова дорога
Во сне,
Снова тревога
Во мне,
Будто опять я вернулся туда,
Где я два года
Служил.
Эту страну
Не забыл,
Но никогда, никогда не вернусь я туда.

Но не позабыть
Тех дорог,
Нет, не позабыть
Тех тревог,
Мужества урок,
Что той страной нам был дан.
Не забудем мы
Тебя,
В памяти всегда
Храня,
Близкий и чужой,
Нищий, но родной
Афганистан.

20-летию вывода войск из Афгана посвящается /Андрей Коломатченко/

Двадцать лет пронеслось, и заныло от ран,
Моль не съела тельняшку на полке.
Помним всё, шурави *, не забыт наш Афган,
Он везде - и в сердцах, и в наколках.

Побелели виски, и уходят друзья,
Но всегда мы в строю остаёмся.
Вспоминаем Баграм, и Кабул, и Герат.
И во сне мы кричим, что вернёмся.

Жажда жизни за речкой такая была -
Каждый верил, что пуля минует.
Смерть носилась, щипала, колола и жгла,
Норовила прильнуть в поцелуе.

Память сердца /Юрий Михайленко/

Я крещенье прошел под обстрелом душманов,
Где на знамени серп недозрелой луны.
Но в далеком Кабуле и старом Баглане
Мне о Родине снились счастливые сны.
После трудных походов, бессонницы долгой,
Может быть, не во сне, а в глухом забытьи
Видел я голубую и милую Волгу,
Этот город и прежние годы свои.

Солнце светит, но город еще не разбужен,
Я иду, на душе от восторга легко,
Обхожу от дождя не просохшие лужи
И плывущую в них белизну облаков.
Я влюблен в это небо, в заволжские дали,
Я с надеждою жду наступающий день,
Мне легко - нет дувалов, нет грозных развалин,
И не давит плечо автоматный ремень.

И земля, и дома - все мое, все родное,
С умиленьем смотрю на заволжский песок.
Явно слышу я шорох негромкий прибоя,
Просыпаюсь, а в горле тяжелый комок...
Время мчится. Уходят тревоги с годами.
Забываются лица погибших друзей.
Только вижу во сне вертикальное пламя
Над дорогой и трассы бегущих огней.

Возвращение в Афган /Саша Баграмский/

Я опять за рекой,
вновь шагаю от старой границы.
Хайратон - Мазари...
Затаилось дыханье в груди.
Над моей головой,
словно мины, проносятся птицы.
А седой горизонт
склоны гор прочертил впереди.

Ну, салам, Гиндукуш!*
Тридцать лет я тебя не тревожил.
Слёзы градом из глаз
у развилки Кундуз - Ташкурган.
Этот горный массив
мою душу до смерти стреножил...
Здесь, от этой черты,
моя молодость шла на таран.

Друзьям- "афганцам" /Роман Касай/

Давай, братишка, поднимай стакан
За юность, опаленную войною...
Отточенным клинком Афганистан
Прошел сквозь сердце острой стороною...
Ведь сколько судеб было сожжено,
Что по сей день рвет память рваной раной...
Забыть все это уж не суждено
Тем, кто прошел дорогами Афгана...

♫ Кавказский десант /Анатолий Пшеничный/

Снарядились, попрыгали - не гремит, не звенит.
Борт открытою книгою устремился в зенит.
Под пятнистыми касками ни обид, ни досад.
Снизу горы Кавказские, сверху русский десант.

Мы не рубим вопросами, как клинками концы:
На кого вы нас бросили, командиры-отцы?
В ледяной неизвестности, среди скрюченных трав
Разберемся на местности, кто не прав, а кто прав.

Приземлились, попрыгали - не гремит, не звенит.
Горы барсами выгнули леденящий гранит.
Не согреешься сказками ни про ад, ни про сад.
Сверху горы Кавказские, снизу русский десант.

Плещут холодные волны /Яков Репнинский/

Плещут холодные волны,
Бьются о берег морской...
Носятся чайки над морем,
Крики их полны тоской...

Мечутся белые чайки,
Что-то встревожило их, -
То загремели раскаты
Взрывов далеких, глухих.

Там, среди шумного моря,
Вьется андреевский стяг, -
Бьется с неравною силой
Гордый красавец "Варяг".

Если б выжить мне довелось /Анатолий Ягодин/

Меня погребли под собою хлеба,
Мне саван скроили метели.
На долю мне вышла лихая судьба -
Погибнуть в свинцовой купели.

Отвертело круги над землей вороньё,
Но, пробито бутоном тюльпана,
Распростёрлось огромное тело мое
От Берлина и до Хингана.

Если б я переждал тот всемирный обвал,
Если б позже родиться пришлось,
Я бы эти цветы для любимой срывал,
Как на грешной земле повелось.

Чёрное утро в Москве /Игорь Нефёдов/

...И чей-то крик сорвался с губ,
и чьи-то рты заголосили,
когда из перехода труп,
как сажа, чёрный выносили...

И утра мутные глаза
сгоревшим снегом заслезились...
Там под землёй перрон и зал
в ворота ада превратились...

Миг удачи /Николай Кирженко/

Трус отступил, а слабый - плачет.
У нас же нет пути назад.
Так положись на миг удачи,
Как на сестру свою, солдат.

В горах гранит, как жар, горячий,
Обвалы, кручи, камнепад.
Так положись на миг удачи,
Как на любовь свою, солдат.

Враги бегут, а это значит -
Устроим им кромешный ад.
Так положись на миг удачи,
Как на друзей своих, солдат.

Прости, деда... /Иван Гаман/

- Деда, расскажи мне про войну.
Много ли ты фрицев пострелял?
Деда, а ты был в плену?
Деда, а ты Гитлера видал?

Почему, скажи, у деда Паши
Семь медалей, у тебя одна?
Дед, а вас кормили вкусной кашей?
Дед, а будет новая война?

Вот я вырасту и сам пойду в солдаты,
Я уже умею воевать!
Ладно, деда, побегу к ребятам.
Мы в войнушку собрались играть.


- Ну, ты чего, братишка, загрустил?
Всего неделя и - прощай блокпост.

От павших защитников Малой Земли /Наталья Бондарева/

Я хотел отодвинуть бетонную твердь,
Ухватился рукой и не смог, не сумел.
В сорок третьем меня уже выбрала смерть,
Я о ней и не думал, но встретить успел.

Я по этой земле - по колено в крови,
Полз на брюхе под градом снарядов и пуль.
Камни плакали, камни кричали "живи",  -
Я не выжил, я умер, я в вечность шагнул.

Здесь, на Малой Земле, много нас полегло.
Здесь горела земля и кипела вода.
Нас, расстрелянных здесь, убаюканных мглой,
Не тревожьте. Не надо. Мы здесь - навсегда.

Медаль Сталинграда /Юрий Визбор/

Медаль Сталинграда, простая медаль.
Бывают и выше, чем эта награда.
Но чем-то особым блестит эта сталь,
Кружочек войны - медаль Сталинграда.

Еще предстоит по грязище и льду
Пройти пол-Европы сквозь пули, снаряды.
Но светит уже в сорок третьем году
Победы звезда - медаль Сталинграда.

Огонь Сталинграда /Роман Панюшин/

В раскалённой ночи Сталинграда
Занимается пыльный рассвет...
Новый день бесконечного ада
Обезумевших огненных лет.

Поле тлеет неубранным хлебом:
Не для жизни - для смерти страда!
В горькой копоти скрытое небо
И горящая в Волге вода...

Солнце рдеет кровавым разрезом -
Его жар переплавить готов
Плоть врага и чужое железо
В частокол деревянных крестов.

Нас в окопе осталось лишь двое.
И винтовка - одна на двоих.
Тишина в ожидании боя...
И надежда остаться в живых...