Фронтовые пути /Владимир Матвеев/

Стираются лица, стираются даты -
Порой наша память не все сохранит,
Но видят и нынче седые солдаты
Приволжскую степь, черноморский гранит.

Пути фронтовые им вспомнятся снова,
Лишь карт пожелтевших коснутся рукой:
Снега под Москвою, дожди под Ростовом,
Апрельский туман за чужою рекой...

Пулеметный расчет /Кабдрахман Калиев/

Последнее письмо немецкого солдата, датировано 4 января 1943 года: «Русские снайперы и бронебойщики - несомненно ученики Бога. Они подстерегают нас и днем и ночью и не промахиваются. 58 дней мы штурмовали один-единственный дом. Напрасно штурмовали… Никто из нас не вернется в Германию, если только не произойдет чудо. А в чудеса я больше не верю. Время перешло на сторону русских.»

Мы держались из последних сил
У подбитого под утро танка.
И "Максим"  воды налить просил
В ствол из фляжки всю и без остатка.

Не было здесь фронта, фланга, тыла.
Не было подмоги артогнем.
К трем часам остались с батальона
Возле пулемета мы вдвоем.

Я родом не из детства - из войны /Юлия Друнина/

Я родом не из детства - из войны.
И потому, наверное, дороже,
Чем ты, ценю я радость тишины
И каждый новый день, что мною прожит.

Я родом не из детства - из войны.
Раз, пробираясь партизанской тропкой,
Я поняла навек, что мы должны
Быть добрыми к любой травинке робкой.

Победитель /Кадыр Даян/

Осенен полыханьем
Победного стяга,
Сел усталый солдат
На ступеньки рейхстага.

Снял фуражку,
Как труженик после работы,
Вытирая со лба
Капли жаркого пота,

Положил автомат,
Пыль стряхнул с гимнастерки,
Из кисета отсыпал
Щепотку махорки...

Эхо войны /Петр Давыдов/

Не убежать и не уехать
От горькой памяти моей.
Войны не затихает эхо
В сердцах людей!..

И каждый раз в начале мая
Нас ждет священный ритуал -
Всех тех с поклоном вспоминая,
Кто воевал...

Красивых поседевших женщин,
Мужчин, бодрящихся сейчас.
Вас с каждым годом меньше, меньше...
Простите нас...

На фотографии в газете /Римма Казакова/

На фотографии в газете
нечетко изображены
бойцы, еще почти что дети,
герои мировой войны.
Они снимались перед боем -
в обнимку, четверо у рва.
И было небо голубое,
была зеленая трава.

Никто не знает их фамилий,
о них ни песен нет, ни книг.
Здесь чей-то сын, и чей-то милый,
и чей-то первый ученик.
Они легли на поле боя,-
жить начинавшие едва.
И было небо голубое,
была зеленая трава.

Младший брат /Юрий Воронов/

Из-под рухнувших перекрытий -
Исковерканный шкаф, как гроб...
Кто-то крикнул: - Врача зовите!.. -
Кто-то крестит с надеждой лоб.

А ему уже, плачь - не плачь,
Не поможет ни бог, ни врач.

Молитва матери /Андрей Орлов/

Над Москвою Храма нового купола.
За мое здоровье свечечку мать зажгла...
Причитала пред иконами, как во сне,
Все просила и молилася обо мне...

На колени опускалася - не впервой!
И, не видя, знала в точности - я живой.
И слетали с губ искусанных те слова...
И от ладана кружилася голова...

"...Сохрани его, сердешного, на войне!
Ведь Ты знаешь долю грешную - он в Чечне...
От свинцовой вьюги-смертушки заслони!
И домой его, родимого, мне верни...

Просека /Светлана Гершанова/

Бьют барабаны походные,
Марши звучат военные,
А в человечестве - просека
От каждого убиенного.

Ходят по картам танки
Маленькие, маленькие,
А в настоящих танках
Насмерть сгорают мальчики.

Стриженые головы
Кладут на алтарь Отечества,
И остаются просеки
В добром лесу человечества.

Парни, отставить смерть /Александр Игнатов/

Снова уходим в горы,
Ждёт нас кромешный ад.
К чёрту пустые споры,
Отдал приказ комбат.

Парни готовы к бою,
Бьёт пулемёт со скал.
Друга закрой собою,
Так нам комбат сказал.

Незабудки /Борис Палийчук/

Берлинский парк...
Надгробных плит накаты -
Размах гигантской каменной волны...
Здесь спят орлы - советские солдаты...
Чей смертный час пришел в конце войны.

Все реже был снарядов вой надсадный,
Видней конец военного пути.
Нет ничего больнее и досадней,
Чем два шага к победе не дойти!

Смерть тяжела, и тягостна награда,

Но всей войны судьба решалась тут:

В бою не ждать, а брать победу надо! 

Тот, кто здесь спит, знал, как ее берут...   

Тот, кто под этим погребен гранитом,
Знал обо всем, идя на подвиг свой.
Здесь - тишина. Лишь ветер к серым плитам
Приник кудрявой русой головой.

А на холме стоит наш воин грозный,
Фашистский герб под ноги пал ему.
Стоит наш воин, вылитый из бронзы,
Прижав ребенка к сердцу своему.

♫ Нирвана /Александр Розенбаум/

Теплый дождь. Над веткой тонкой
Птицей облако летает.
В окровавленной воронке
Мальчик тихо умирает.
Не слышны ему разрывы,
Всплески поля...
Наконец-то он счастливый...
 
Оседает на ресницах
Сажа вместе с пыльным пеплом.
А ему в воронке снится
Волос материнский светлый,
Глаз касающийся мягко
В теплом доме,
Где не ощущаешь страха.

Горит Цхинвал /Галина Бабкова/

Горит Цхинвал. И жжет меня огонь.
Ну, кто там не сумел договориться?!
Какие-то влиятельные лица...
Цхинвал... Долины теплая ладонь,

Бомбежка /Юрий Воронов/

За лязгом и скрежетом - взрывы и свист.
Всё небо распорото боем.
И жёлтые звёзды срываются вниз:
Им выдержать трудно такое.

И мечется между разрывов луна,
Как птица над лесом горящим...
Бомбёжка всё ближе. Взрывная волна
Мой дом задевает всё чаще.

Баллада о неиспользованных парашютах /Леонид Молчанов/

"Ноль третий, я - первый! Десант на борту.
Взлетаешь за мной, против ветра.
Задача простая - набрать высоту,
Пройти шестьдесят километров.

И высадить в горы пехоты десант,
(По карте площадка шестая)".
Двенадцать машин лопастями свистят
"Ни пуха, ребята! - Взлетаем!"

Афганского солнца расплавленный свет
Течет по кабине прозрачной.
"Ноль третий, я - первый! Пехоте привет!
Готовы? - Желаю удачи!"

♫ Дай мне руку /Виктор Куценко/

Дай мне руку, помоги подняться!
Мне, братишка, вновь не повезло.
Чем теперь с душманами сражаться?
Автомат мой в щепки разнесло.

Что ты умываешься слезами?
В нашей роте слабых не найти!
Что-то плохо у меня с глазами...
Дай мне руку! Я смогу идти!

Тишина /Николай Браун (старший)/

Войска ушли вперед.
                                     Я на попутной
Машине тряской догонял своих.
По сторонам мелькали поминутно
Заборы дач, безлюдных и пустых.

Была жара.
                     Из-под машины тучей
Вздымалась пыль, как зной желта, густа,
И ветер нес ее стеной колючей,
Швырял в лицо и заносил с хвоста.

И мы остановились у колодца
И освежились влагой ледяной.
И странно было: где-то бой ведется,
А здесь такой все дышит тишиной!

Там было легче /Юлия Друнина/

"Там было легче!" -
Как ни странно,
Я понимаю тех ребят,
Что, возвратившись из Афгана,
"Там было легче", - говорят.

"Там было легче, -
Одноглазый
Спокойно повторил земляк, -
Поскольку ясно было сразу:
Вот это - друг,
А это враг".

♫ Воздушный бой /Владимир Высоцкий/

Их восемь, нас двое - расклад перед боем
Не наш, но мы будем играть.
Сережа, держись, нам не светит с тобою,
Но козыри надо равнять.

Я этот небесный квадрат не покину -
Мне цифры сейчас не важны,
Сегодня мой друг защищает мне спину,
А значит, и шансы равны.

♫ Перед атакой /Семён Гудзенко/

Когда на смерть идут - поют,
а перед этим можно плакать.
Ведь самый страшный час в бою -
час ожидания атаки.

Снег минами изрыт вокруг
и почернел от пыли минной.
Разрыв - и умирает друг.
И значит - смерть проходит мимо.

Сейчас настанет мой черед.
За мной одним идет охота.
Будь проклят сорок первый год -
ты, вмерзшая в снега пехота.

Без вести пропавший /Геннадий Красников/

Все сокрушалась старая горько,
Не понимая смысла вполне:
Это ведь сын ее, а не иголка,
Как это мог он пропасть на войне?..

Бедная, сколько соседей просила -
В Кремль написать и в военную часть.
Там, может, что-то слыхали про сына -
Не навсегда же он должен пропасть!

И ворошила в сердце запавший,
Случай услышанный... Бабы твердят,
Что воротился вот так же пропавший
Из заграничного плена солдат.

Дожить до рассвета /Игорь Ширяев/

Я жизнь любил да и сейчас люблю,
Но не дожить мне, видно, до рассвета,
Я ранен был в сегодняшнем бою
В плечо и в грудь, и легкое задето...

Остался я, наверное, один,
Не слышно мне ни выстрелов, ни стонов,
Огнем палит, и все горит в груди,
И колет горсть винтовочных патронов...

Стекает жизнь по капле из меня,
И с каждым вздохом убывают силы,
Сжигал закат зарею краски дня,
И было удивительно красиво...

Глаза девчонки семилетней /Агния Барто/

Глаза девчонки семилетней,
Как два померкших огонька.
На детском личике заметней
Большая, тяжкая тоска.

Момент войны /Алина Баева/

В комнате на окне липнут к стеклу кресты,
Слышно порою мне звуки из темноты,
Что за моим окном, что поглощает вой,
Когда мой старый дом вновь попадает в бой...

В первый подъезд вчера к нам прилетел снаряд
В десять ноль ноль утра, видно, ударил град,
Бил наобум расчет, градусы не сверял...
Васька (наш старый кот) под тот обстрел попал.

Две подружки /Леонид Калимбет/

Две подружки... Пришлось с ними ехать с вокзала,
И одна, что стояла по соседству со мной,
Улыбнулась подруге и тихо сказала:
"Здесь стоять неудобно - солдат за спиной"

По автобусу дальше прошли, не помешкав,
И журнал заграничный раскрыла одна.
На меня свысока посмотрела с насмешкой,
На шинель, что из грубого сшита сукна.

♫ Ветерану войны девятнадцати лет /Анатолий Пшеничный/

В прибывающий поезд не нужен билет,
И уже обнимаю с разбега
Ветерана войны девятнадцати лет
На исходе двадцатого века.

Он мальчишка лицом,
Он со мной - как с отцом
По живому шагает Арбату.
Нам удобней пешком,
Он был лучшим дружком
Моему не пришедшему брату.

День Победы. И в огнях салюта /Эдуард Асадов/

День Победы. И в огнях салюта
Будто гром: - Запомните навек,
Что в сраженьях каждую минуту,
Да, буквально каждую минуту
Погибало десять человек!

Как понять и как осмыслить это:
Десять крепких, бодрых, молодых,
Полных веры, радости и света
И живых, отчаянно живых!

Жена солдата /Любовь Воропаева/

По-детски закусив губу
У райвоенкомата,
Вступаешь ты в свою судьбу,
Жена солдата.

Отец был против, в слезы - мать,
Когда нетерпеливо
Его женой решила стать
Ты за день до призыва.

Зеленые солдаты /Светлана Гершанова/

Зеленые вагоны
Проплыли на Москву...
Упал солдат зеленый
В зеленую траву.

И облачные тени
Над ним и надо мной,
И был он в увольненье
На целый выходной!

И ландыши качали
Головками, хмельны,
И не было печали,
И не было войны...

Но мне вдруг показалось -
И замерли слова!
Упал - и стала алой
Зеленая трава...

Лёнька /Анатолий Боровков/

Как метроном, размеренно
бил миномет с "зеленки".
Метров полста до берега,
значит, полста до Леньки...

Только попробуй высунься, -
мы пока были живы
и понимали, бессмысленно
к Леньке ползти под взрывы.

Он же еще надеялся,
верил в нас, бедолага,
зарывшись под кустик вереска,
плевал на песок кроваво...