Клюква /Михаил Шелехов/

Тут спичек не надо! Здесь даст прикурить и песок.
Великая сушь зажигает тяжелые звезды.
И сердце солдата летит и летит в туесок,
Что Марья-царевна забыла у белой березы.

На влажную клюкву и сонную россыпь малин,
Где чуткие грузди стоят, как лосиное ухо...
И русская музыка трогает зыбь паутин
Тревожного силой грибного таежного духа.

Где роскошью неба покрыта полей нищета
И нежно поют на Стотары глядящие волки.
И так тишина по России легка и чиста,
Что слышно, как падают в дальней Сибири иголки.

А в запахе ситном - такая хранящая дрожь,
Как будто бы он долетает в барханы пустыни,
Чтоб слышал солдат, как тоскует альпийская рожь
И древняя мати рыдает и помнит о сыне.

И, чутко прицелом в палящем краю поведя,
Ночной часовой в неожиданный шорох вглядится:
- Эй, стой, кто идет?! Переливчатым шагом дождя,
Белея и плача, и чиркая землю, как птица?

Но в желтых песках позабудет команду солдат
И яблоком горьким проглотит устав караула...
И Марья-царевна нежданно, как утренний сад,
К нему подойдет в напряженной тени саксаула.

- Что ищешь, сестрица? - он тихо вздохнет, как песок.
- За клюквой пришла... Уродила багряная клюква. -
И черные ягоды молча возьмет в туесок.
И красная влага окрасит печальную руку.

Так много рассыпали клюквы по дальним пескам!
Такая печаль... И уже поспевают черницы. -
И в ягодах алых понурится дикий бархан,
От горечи терпкой и слез медицинской сестрицы.