Память сердца /Юрий Михайленко/

Я крещенье прошел под обстрелом душманов,

Где на знамени серп недозрелой луны.

Но в далеком Кабуле и старом Баглане

Мне о Родине снились счастливые сны.

После трудных походов, бессонницы долгой,

Может быть, не во сне, а в глухом забытьи

Видел я голубую и милую Волгу,

Этот город и прежние годы свои.

Солнце светит, но город еще не разбужен,

Я иду, на душе от восторга легко,

Обхожу от дождя не просохшие лужи

И плывущую в них белизну облаков.

Я влюблен в это небо, в заволжские дали,

Я с надеждою жду наступающий день,

Мне легко - нет дувалов, нет грозных развалин,

И не давит плечо автоматный ремень.

И земля, и дома - все мое, все родное,

С умиленьем смотрю на заволжский песок.

Явно слышу я шорох негромкий прибоя,

Просыпаюсь, а в горле тяжелый комок...

Время мчится. Уходят тревоги с годами.

Забываются лица погибших друзей.

Только вижу во сне вертикальное пламя

Над дорогой и трассы бегущих огней.

Вновь пробит трубопровод, засады, завалы,

Злые лица врагов, чей-то тягостный стон,

Бесконечные серые стены дувалов,

И моя безысходность - последний патрон...

Сны, растаяв как будто, уходят куда-то,

Жизнь сложна и богата в сплетеньях простых.

И, в поклоне склоняясь к могиле солдата,

Разделяю я гордость и радость живых.

Можно лица забыть, имена или даты,

Время многое может стереть или скрыть,

Но о долге святом, о советском солдате

В сердце буду я вечную память хранить.

15 февраля 1989 года

источник