Высота /Вера Кондратович-Сидорова/

Высота не давалась тем памятным,
яростным днём,
Миномётами, пушками злобно
ощерились склоны.
Высота огрызалась. Высота поливала огнём.
Не поднять головы! Не подняться с земли
батальону.
Пикировщики с неба бросали разрывы и треск.
Пикировщики с неба бомбили залегшие цепи.
И на крыльях сверкающих - свастики
дьявольский крест
осенял эту смерть, что сжигала
приволжские степи.
Наплывала волна беспросветной смертельной
тоски.
Изнывала душа от слепой обречённости боя.
Сумасшедшее сердце ударами било в виски
и в запястья стучало тяжёлым кровавым
прибоем.

Был он тёмным, как ночь, восемнадцатый день
сентября,
Но глазами звериными танки блеснули
во мраке.
И сказал политрук: "Вызываю огонь на себя!"
И встаёт батальон, приготовясь к последней
атаке.

♫ Мы - Русский солдат /Михаил Лунёв/

Ливень, гром. Мы идём под дождём.

Дождь пройдёт. На ходу переждём.

Всё вперёд и вперёд. Был приказ.

Грязь дорог, след сапог. Пробил час.

Снова в бой. Ничего, не впервой.

В сердце дом, взгляд любимый, родной.

И за взгляд, и за дом, и за мать

Мы продолжим и мстить, и шагать.

     За людей, что седые в глазах,

     За детей с сединой в волосах.

     За тела в деревенских полях,

     За сирены в глубоких тылах.

     За людей, кто нам помощь везёт,

     За старушек, кто сети плетёт,

     За последние деньги на фронт -

     Мы идём, мы ползём напролом.

В Новороссийской стороне /Сеитумер Эмин/

В новороссийской стороне

Всё говорит нам о войне.
Здесь, пулями со всех сторон
Простреленный, стоит вагон.
Под обелисками войны
Спят сыновья своей страны.
От матерей, ещё живых,
Венки ложатся возле них.
Над набережной в полный рост
Здесь Неизвестный встал матрос.

Выдал девять жизней Господь бойцу... /Марина Лопатина/

Выдал девять жизней Господь бойцу

В блиндаже на передовой:

- Вот бронежилет супротив свинцу -

Будет телохранитель твой!

Вот тебе кевларовый новый шлем,

Дальномер, монитор, прицел,

Только ты, боец, не сдавайся в плен,

Только ты оставайся цел.

И пошёл боец в штурмовой отряд,

Пробивать пути для своих.

Каждый день с него не сводила взгляд

Смерть на линиях огневых,

Каждый час смотрела ему в лицо:

- Ну, когда ж ты ко мне, солдат?

И, бывало, сдавливала в кольцо

Боевой штурмовой отряд.

Молитва танкиста /Юрий Гашинов/

Броня крепка и танки наши быстры.
Как мусульманин верует в Коран,
Мы верили под Брестом и у Истры,
Бросая наши танки на таран.

И смертью смерть поправ на поле боя,
Как будто жизнь своя не дорога,
Мы вспыхивали Курскою дугою,
Зажав в объятьях огненных врага.

Трагедия в Волгодонске /Анна Ковалёва/

1

К месту несчастья мы 

вместе бежали

об руку с ужасом,

в серой пыли,

мы, перепуганные горожане,

полузастроившие пустыри

многоэтажными

блоко-домами,

мы, не гадавшие тяжести той

страшной трагедии,

кояя с нами

может случиться...

Завесой густой

дым затянул розовевшее

небо,

Выли сирены, и рядом уже

в черных провалах гнездилась

небыль

выдранных окон, пустых

этажей!

Мы сидели в тумане... /Александр Кердан/

Мы сидели в тумане
Сигаретных дымков.
Песни пел об Афгане
Нам майор Верстаков.

То, что славный он парень, -

Это ясно без слов.
Да к тому ж под гитару
Петь всю ночь он готов.

...И дымились дувалы,

И сияла звезда.
И чернели завалы
На пути в никуда...

В нашей комнатке тесной,
Задыхаясь в чаду,
Мы не слушали песню -
Постигали беду,

Моряки, моряки, моряки /Татьяна Высочина/

Моряки, моряки, моряки -

По тельняшке волнистым узором

Льются синего моря штрихи,

И на полосы ветер разорван.

Четким ритмом прибоя - шаги,

Разлетаются чайками ленты.

А по краешку гюйса стежки,

Там в подкладку зашиты легенды.

Перо, летящее всё выше... /Феликс Чуев/

Перо, летящее
всё выше,
по небу белому скребёт,
и что-то пишет,
что-то пишет
особой вязью самолёт.

К ней зависть юная

стремится...
И как мне жить,
и как страдать,
когда небесная страница
в земную падает тетрадь?

In memoriam /Анна Ахматова/

А вы, мои друзья последнего призыва!

Чтоб вас оплакивать, мне жизнь сохранена.

Над вашей памятью не стыть плакучей ивой,

А крикнуть на весь мир все ваши имена!

Да что там имена!

Ведь все равно - вы с нами!..

Все на колени, все!

Багряный хлынул свет!

И ленинградцы вновь идут сквозь дым

рядами -

Памятная дата /Леонид Котов/

Великой битвы памятную дату
Потоком времени уносит в глубь веков,
Но подвигам российского солдата
Забвенья нет.
Не только строй венков,
Не только громы пушечных салютов, -
Сегодня память сердца говорит,
И среди множества иных маршрутов
Она в Бородино сегодня путь торит.
Два века минуло...
Но каждый сын России
Той тяжкой битвы след в душе хранит,
Там стойкость натиск сокрушила,
сила - силу;
Глубок тот след...
Поныне он болит.
Болит... Десятки тысяч жизней -
В те годы беспримерная цена!

Их кровь святая отдана Отчизне,
Чтобы в веках жила она.

Кутузов /Александр Ляйс/

То был душой без крика - русский,

Что завещал и нам он впредь!

- Асеев.

Фельдмаршал, стратег и мыслитель,

Доживши до светлых седин,

Ты стал для России спаситель,

Суворова доблестный сын.

В суровое трудное время

Всем сердцем ты ей послужил,

Когда её тяжкое бремя

На плечи свои возложил.

Здесь нет ни игры, ни азарта,

Есть Бог да Россия страна.

И чтобы сломить Бонапарта,

Огромная воля нужна.

Не русский "авось" да везенье,

А хитрый и трезвый расчёт.

Ты верил в простое терпенье,

Да в этот упрямый народ.

Голубика /Татьяна Селезнева/

Медовая осень, холодная смерть,
Оплавленный вспышками воздух.
Растёт голубика,
И чудится мне,
Что в ягодах прячутся звёзды.

Сорвёшь голубику,

Вдохнёшь темноту,
И воздух покажется горьким.
Как будто я в детстве в отцовском саду
Катаюсь с пристроенной горки,

Третий тост задрожал в алюминиевой кружке... /Алексей Стародубов/

Солнце яркое пощекотало берёзам макушки,

Тишина, лишь гудят, как шмели, провода.

Третий тост задрожал в алюминиевой кружке,

Тост о тех, кто из боя не выйдет уже никогда.

И слова ни к чему, они лишние в скорбном молчанье.

Даже ветер затих, притаился и просто исчез.

В третий тост заплетается эхом тоскливым звучанье

Голосов журавлиных, слетевших на землю с небес.

Вновь бушует сентябрь, расплескав жёлто-красное пламя,

И прохладен закат, затуманен и зыбок рассвет.

Третий тост - это боль, это слёзы и вечная память,

Это выдох печальный простреленных пулями лет.

Вдох, выдох, пауза... /Вячеслав Натальин/

Вдох, выдох, пауза... жарко.

Ни чувств, ни эмоций внутри.

Вдох, выдох, пауза... марка

С поправкой на ветер. Замри.

Вдох, выдох, пауза... мерно

Крючок до упора тугой.

Беслан /Константин Фролов/

Застыв у бездны на краю,

Убийцы, что в джихад играют,

Вы не окажетесь в раю.

Туда зверьё не допускают.

Вы трижды прокляты в веках.

Никто не вспомнит, что вы были!

А кровь младенцев на руках

Вас превращает в горстку пыли.

Пройдут осенние дожди,

Со стен смывая кровь и пули.

Вновь ваши подлые вожди

Вас примитивно обманули.

У них отнюдь  недолог век.

Сгорят. И будет прах развеян.

И в бездну канет имярек

Беду принёсшего злодея.

Боль нестерпима и горька.

Весь мир померк от скорбных звуков.

То стонет сердце старика,

Что проводил на небо внуков.

И отогнать не в силах прочь

Виденье с комнатой пустою

Мать, что спасти не в силах дочь

В дыму, под рухнувшей плитою...

♫ Ты сделал выбор /Сергей Ефимов/

Момент для каждого бывает - сделать выбор,

А он всегда, пусть трудный, но он есть.

И чтобы детству не терять улыбок,

Ты поступил, как подсказала честь.

Чтоб "жи" и "ши" писать могли в тетрадке,

А жизнь, как лист, не комкала беда,

Ты сделал выбор в боевом порядке,

Заняв своё в нём место навсегда.

Ты не ушёл, себя спасая бегством,

Ценою жизни многих уберёг,

Собой закрыв испуганное детство,

Ведь ты иначе поступить не мог.

♫ Так не бывает /Сергей Трегубов/

Так не бывает... Не плачут мужчины.

Так не краснеют под осень рябины.

Так не пылают багровым огнем

Астры над первым сентябрьским днем.

Так не бывает... В детей не стреляют.

Сердце от черной беды замирает.

Ты им последним пристанищем стал,

Черный от копоти школьный спортзал.

     Словно ангелы, летят они над нами,

     Не поняв своей вины, не укрывшись от беды,

     Эти дети, унесенные ветрами,

     Необъявленной, неназванной войны...

Так не бывает... Минуют недели,

Но неоткрытыми будут портфели,

И не начнется их первый урок,

Бал выпускной и последний звонок.

Так не бывает... И в памяти нашей

Будут живыми Аслан и Наташа.

Так почему же от боли кричит

Скорбный огонь поминальной свечи?

А над могилой капитана - звезда... /Николай Гоголев/

А над могилой капитана - звезда,

значит, всё же получил он майора.

Капитаном в двадцать восемь он стал,
и майором в тот же год - слишком скоро!

Вот друзья его сидят за столом,
те, с кем было столько водки попито.
Они здесь, а он пошёл напролом,
и горбушкой его стопка накрыта.

Лето. Мир. Улыбки. Песни /Владимир Литвишко/

Лето. Мир. Улыбки. Песни.

Дух привычен боевой.

Пусть Германия хоть треснет,

поезда спешат домой!

Ордена. Медали. Лица.

Каждый, здесь - товарищ, брат!

"Может, и через столицу

повезут нас. Как ты, рад?

Позади война, мы живы!..

Ждёт работа мужиков.

Из Европы, без наживы:

ты таков, и я таков!"

Тех, кто старше, встретят жёны.

К нам девчата подбегут.

С гимнастёрок и погон мы

пыль очистим в пять минут!

Мать с отцом присядут рядом

и поплачут от души.

Разгромить сумели гадов,

станем в танцах хороши!

Если муж твой и брат... /Анатолий Храмов/

Если муж твой и брат, в руки взяв автомат,
В камуфляж неспеша облачился,
Не спеши бить в набат, не спеши бить в набат -
Он мужчина. Его час случился.

Если солнечным днём или ночью с дождём
Он рюкзак свой за спину закинет,
Ты скажи: Подождём, всей семьей подождём,
Пока срок твой военный не минет.

Если обнял твой друг теплотой своих рук,
Ты слезу придержи, улыбнувшись.
Если пули вокруг, если взрывы вокруг,
Он улыбку лишь вспомнит, пригнувшись.

Если он на войне смотрит вдаль на броне,
Ты скажи, что гордишься героем.
Это нужно вдвойне, да, им нужно вдвойне,
Тем, кто вдаль уходил ровным строем.

Операция Багратион /Татьяна Цыркунова/

Вспоминают ребята,

Как кровавым закатом

Нас хотела война напугать.

Летом в сорок четвёртом

В топях, созданных чёртом,

Рокоссовский велел наступать.

 

По болотам, по гатям

Предстоит наступать нам.

Операция "Багратион"...

От фашиста в секрете,

Чтобы вдруг не заметил

Наши рати ударные он. 

Будто бы нет войны... /Елена Шеховцова-Сухих/

Видела девочка ночью сны,
Будто бы с мамой она
За руку в садик идти должна,
А за окном весна.
Синие бантики, рюкзачок,
Птицы в окно слышны.
Есть у всего в этом мире срок,
Будто бы нет войны...

Мальчик стоит посреди двора,
Держит в руке "Камаз".
Солнце лучами коснулось глаз,
Дома цветной анфас.
Шорты, футболка с смешным слоном,
Тени людей видны.
Есть ещё улица. Двери в дом.
Будто бы нет войны.

Огненный плацдарм /Макс Майн/

Посвящается участникам форсирования

Днепра   Героям  Советского  Союза 

Михаилу  Федоровичу  Манакину

и  Алексею Михайловичу Денисову.

Годы - дней суровых караван -

Пронеслись сквозь жизненный буран.

Только помню ясно, как вчера,

Островок в излучине Днепра.

От местечки Любечь батальон

Был к нему атакой устремлён.

Ну, а берег неприступный тот

Упирался круто в небосвод.

Я запомнил это навсегда:

Бушевала, дыбилась вода,

В смерче окровавленной реки

Лодки бились, словно поплавки.

Но огню смертельному назло

Капитан Денисов взял весло,

Клич его раздался боевой:

- На фашистов, гвардия, за мной!

В обороне /Кайсын Кулиев/

Дальний треск пулемётов. И дождь.

Оплывает окопная глина.
Никуда от себя не уйдёшь -
День такой неуютный и длинный.

Все дороги грязны и скользки.
День - что мокрая бурка. В землянке,
Чтоб спастись от зелёной тоски,
Кто-то мучает песней тальянку.

Мальчишки огромной России /Марина Лопатина/

- Задача сегодня что надо! -

комвзвода погладил калаш.

На восемь бойцов из отряда

рассчитан мобильный блиндаж.

От свечек бездымных не жарко,

и ночь выдаётся без сна:

- А как там на Волге рыбалка?

- А как там в Иркутске? Зима?..

(Такое бывает нечасто -

снаружи почти не гремит...)

- Вы знаете, братцы, есть счастье -

у нас за горами в Перми!..

- А я... я жил у океана,

далёко от материка,

у нас на заливе туманы

такие - белей молока,

Здесь, на Курской земле... /Вадим Шеховцов/

Здесь, на Курской земле,
в годы грозной войны
Собирались несметные силы.
Танки шли по золе, храбро бились сыны
Нашей Родины - милой России.

Этот огненный ад звался Курской дугой.
От Орла к Белгородчине гнулась
Та Дуга, становясь беспощадной стрелой,
Что, грозя, на Берлин повернулась.

Что прочнее брони, крепче стали любой,
Жарче многих костров, чтоб согреться -
Это знали они, в ком и гнев, и любовь
Поселились в солдатское сердце.

23 августа 1942 года /Наталья Вишневецкая/

Мой родной Волгоград с каждым годом становится краше,

И в его светлый лик не вторгается больше война.

Сталинградская битва известна нам по репортажам,

Героической истиной каждая сводка ценна.

Авиация вермахта город бомбила до праха,

Исполняя приказ уничтожить поволжский рубеж.

Двадцать третьего августа город положен на плаху.

Ураганный огонь, и на жизнь не осталось надежд.

Раскалённые камни стонали сожжённой гортанью...

Сколько тысяч убитых лежало в кровавой земле!

От участников битвы мы страшные слышим признанья:

Много лет миновало, они это видят во сне.

Будь проклята разведка боем! /Александр Гусев/

Будь проклята разведка боем!..
Земля вставала на дыбы,
А мы являли там собою

Мишень для яростной стрельбы.

Иди - твоё святое дело,
Чтобы огонь врага засечь,
Своё истерзанное тело
Сумей лопаткой уберечь.

♫ Послушай ветры над Саур-Могилой /Фёдор Серебрянский, Александр Овечкин/

Послушай ветры над Саур-Могилой,

Коснись рукой пахучих диких трав, -

Здесь мужество с боями проходило,

Легендою для всех навеки став.

Когда земля дрожала под ногами,

Когда металл от взрывов уставал,

Солдаты шли в бушующее пламя,

Туда где не выдерживал металл.

Земля считать не успевала раны,

Увидела тогда Миус-река,

Как огненные брызгали фонтаны

И падали на землю облака.

Солдаты шли, степь кровью окропляли,

Горячей кровью каждую версту...

Но отстояли! Выдержали! Взяли!

Немыслимой отвагой высоту.

Послушай ветры над Саур-Могилой

И ты поймешь кто эту землю спас,

Чье мужество в боях освободило

Врагу не покорившийся Донбасс.

Павшим воинам России /Сергей Редько/

А сколько тех, кто не вернулся с "боевых",
В тисках засад последний бой приняв бесстрашно?
Всё тот же сон рисует лица их, живых,
Кто в плен не сдавшись, бился насмерть в рукопашной.

Кто перед смертью лютой крест не снял с себя,
Не предал веру, долг сполна отдав солдатский.
Кто, как и мы с тобою, из простых ребят,
С кем на войне делились всем, что есть, по-братски.

Бойцы из той когорты "пахарей войны",
Кто и сегодня тянет лямку за державу.
Шагнули в вечность, ради мирной тишины
Навек героями став наших дней по праву.

Смерть собирала души с бездыханных тел,
А им бы жить ещё да жить, растить детишек.
Война-паскуда, глядя в снайперский прицел,
В упор расстреливала жизни тех мальчишек.

Как канаты натянуты нервы... /Алексей Стародубов/

Как канаты натянуты нервы.

Ждём ракету, чтоб броситься в бой.

Вот она! Друг мой выпрыгнул первым,

Я за ним, как и в жизни, второй.

На штыках смерть уселась удобно,

Крови жаждет, зубами скрипит,

И урчит зверем диким утробно,

И сверкая глазами, хрипит.

Разбросало тела в рукопашной,

Как осколки, в клочки, в лоскуты.

Нет здесь ангелов, ангелам страшно,

Здесь вонзаются "звёзды" в  "кресты"!

Твоя война закончится когда-то... /Владислав Русанов/

Твоя война закончится когда-то:
зазеленеет жухлая трава,
и за стихи вчерашние солдаты
возьмутся, засучивши рукава.

Они не знают правил и традиций,
зато со смертью были тет-а-тет.
И возродится или же родится
Поэзия уже без буквы "зет".

Ты к ним шагнешь, желая рифм и ритмов,
которых раньше было не сыскать,
забвения привычных алгоритмов,
за правдой, что особенно близка.

Верили /Александр Сидоровнин/

Верили, что только Бог спасёт.

Он пришёл - в комбезе, пулемёт

Поперёк него, как крестовина.

У него, как угольки, глаза,

Вот такие нынче чудеса,

На лице трёхдневная щетина,

Белая повязка на руке.

Солнце светит в дыры в потолке.

"Всё для вас закончилось", - сказал он.

Так сказал, попробуй не поверь.

Пусть в квартире вышиблена дверь,

Страхи все как языком слизало.

Лето расправит крылья... /Сергей Шаров/

Лето расправит крылья,
Высохнет вся земля,
И понесётся пылью
Ветер через поля.

И одуванчик жёлтым

Вдруг зацветëт вокруг.
И всё, что было мёртвым,
Разом воскреснет вдруг.

И хлопотать над лугом
Пчёлы начнут смелей,
Трактор железным плугом
С поля вспугнëт грачей.

Мир заблестит зелёным,

Синим и золотым.
И подберутся слёзы
К нежным глазам моим.

Будто на целом свете
Нет никакой войны,
Будто бы танк в кювете -
Это лишь только сны...

♫ На ноле /Михаил Лунёв/

Здесь тоска под запретом,

Здесь медалей не ждут.

И зимою, и летом

Мы сражаемся тут.

Здесь, чем глубже землянка

И чем глубже нора,

Тем у нас больше шансов

Дотянуть до утра.

   Нет причины для грусти,

   Лишь бы жил рядом друг.

   И без лишних напутствий

   Мы пройдём этот путь.

Игра в войну /Константин Скуратов/

А я в войну играл четыре раза:

Впервые в детстве целились в меня,
Второй - в Афгане рядовым спецназа,
А третий и четвёртый раз - Чечня.

Я в детстве был, конечно же, Чапаем
И лужи, как Урал, переплывал.
В меня стреляли шишками с сарая,
Но я всегда упорно выживал.

Потом в горах, где мало кислорода,
Я нянчил, как ребёнка, автомат.
Я проводил в последний путь полвзвода,
И раз меня отпел военкомат.

А в мирной жизни - полный неумеха!
И я, поскольку в ней мне не везет,
Опять "играть в солдатиков" поехал
И в Грозном чудом встретил Новый год:

Меня чеченский снайпер в ногу ранил,
Второю пулей счет прервется дням!..
Но я его прикрыл собой в Афгане,
И он, узнав, не дострелил меня.

♫ Гимн ВКС - Игорь Устинов

Земля наша мира достойна.

Стремленье по совести жить

Претит нам развязывать войны

И судьбы чужие вершить.

Но тем, кто со злобой и ложью

За пазухой камень таит,

Мы гордо предъявим надежный

Воздушно-космический щит.

     Воздушно-космические силы

     Присяге и подвигу верны.

     Мы стали для матушки-России

     Высотной кольчугою страны.

     Воздушно-космические силы, 

     Оружию верим, как себе.

     И наши ответственность и символ -

     Цвет неба на знамени побед.

В День Воздушного Флота /Феликс Чуев/

В День Воздушного Флота
я никуда не пошёл.
Праздничные пилоты
сели ко мне за стол.

Добрые фотографии,
разная боль и грусть.
Это моя биография,
та, которой горжусь.

Здесь не ведутся речи,
тосты тут не слышны.
Те, кого так не встречу,
здесь соединены.

И никакая не мания -
в полном здравии я.
Это моя компания,
это мои друзья.

Памяти атомохода "Курск" /Роман Касай/

Навек ушли мальчишки в автономку,

Но в списках части по сей день в строю.

На Баренцевом море стоном чайки

Им плачут песнь прощальную свою.

Сто восемнадцать их в походе было,

Сто восемнадцать не пришли домой.

Навеки море их волной накрыло,

Оставив всех до одного с собой.

Со свечками венки по водной глади

Плывут по волнам в свой печальный путь.

Ложатся строчки в клетчатой тетради

О моряках, которых не вернуть.

♫ Гангут /Олег Абрамов/

Вдоль мысов каменных фьордов,

В свете луны финских вод
Шёл к берегам грозных нордов
Северный флот.

Звёзды сменяли закаты,
Слыла манящая даль.
Навстречу шведским фрегатам
Шел сам русский царь.

Карта Европы вновь стёрта
В схватке семи королей.
Кто станет истинным лордом
Всех этих морей?

Несокрушимые воины храброго Карла сегодня падут.
В свете величия новой Империи робко склонится Гангут.
Смог сотен залпов галер Балтики вод развеют ветра,
В новые земли неся и маня за собой флотилию Петра.

Цхинвал - 2008 /Сергей Афонин/

Подлец свой нож вонзает в спину,

Да так, что сразу - к праотцам...

Я слышал, как поют грузины:

Смолкали горы и низины,

И песням вторили сердца.

Я слышал...

                    Только ночью этой

Подлец всё спящее разил.

От взрывов онемело лето -

Шла смерть со стороны грузин.

Не песни это - мины ноют...

И взрывом лица осветив,

В крови ликует паранойя,

Тела терзая осетин.

Вдруг стал Цхинвал единым стоном.

Случилось - что не может быть.

И плакал дух Багратиона,

Пытаясь зло остановить.

Вас убивали?

                        Вам грозили?

Трубили к войнам ли рога?

Ведь вы же воины, грузины,

Но нет в Осетии врага.

Не пал Цхинвал.

                       Есть в мире сила -

Пришла спасти с душою всей.

Как прежде, Матушка-Россия

Не предаёт своих друзей.

♫ Горит Чечня /Сергей Тимошенко/

Вот опять командировка -

Автомат, берет, спецовка,

И ветра аэродрома

Нас уносят вдаль от дома.

Вновь пылает юг России.

Дай нам Боже только силы

Устоять в огне и дыме

И домой прийти живыми.

     Горит Чечня на блокпостах,

     В жилых кварталах и в горах.

     Идут бои за Гудермес,

     "Вертушки" падают с небес.

     Пылает вновь Урус-Мартан.

     По полной наливай, братан.

     В огне войны горит Шатой,

     И мы опять уходим в бой.

Снова вверх по горным склонам,

Как змея, ползет колонна.

И опять на перевале

Мы под шквал огня попали.

Где-то рядом рвутся мины,

Как дрова горят машины,

И земля, как будто краской,

Вдруг покрылась кровью красной.

♫ Железнодорожные войска /Алексей Болонин/

     По железным дорогам
     Мчатся вдаль эшелоны -
     Сквозь года и тревоги
     За вагоном вагоны.

Там, где дикие звери с трудом лишь пройдут,
Где болота с липучей трясиной,
Поезда, громыхая, по рельсам бегут
Через горы, леса и долины.

Из далеких времен, изменяя судьбу
Нашей Родины многострадальной,
Бесконечные рельсы по шпалам ведут
К славе вечной Россию в путь дальний.

     Железнодорожные войска -
     Вы слава и гордость России,
     Ваш подвиг и труд будут помнить в веках,
     Вы наша надежда и сила!
     Железнодорожные войска!

Орёл и Белгород - города первого салюта /Владимир Герун/

Орёл и Белгород - два слова,

Здесь перелом произошёл,

Тут Родины моей основа -

На Запад здесь пойдём!

Раскаты грозные орудий 

Ещё неслись с полей боёв,

В Орле встречать героев будем,

Весь город в танках до краёв…

Ведь Курская дуга сражалась

За каждый переулок, дом,

Врага здесь больше не осталось.

Мы Славу Армии поём.

Атака мертвецов /Анатолий Маковеев/

Сквозь облако газа,

Примкнувши штыки,

Пошли на врага

За Россию стрелки!

Бойцы, уже мёртвые,  шли на врага, 

Россия была нам, не жизнь, дорога!

И враг, испугавшись живых мертвецов,

Бежал, лишь увидев отважных бойцов!

Врагов было много,

Нас - кучка всего!

Из нас не осталось в живых никого...

Хиросима - большая беда /Лев Ошанин/

Это было давно, уже очень давно...
Смерть гуляла, не зная предела.
Было все сметено, было все сожжено,
Только кладбище здесь уцелело...

Хиросима -
это значит большая беда.
Хиросима...
Целый мир приезжает сюда.
Хиросима
не должна повториться никогда!

Снова в злобных руках сжатой смерти полно.
Надо даже дышать осторожно.
Это было давно, уже очень давно,
Только это забыть невозможно.

♫ Купола /Александр Ерохин/

Знаешь ли ты, что такое - лететь над землёй

И в открытую дверь, словно в пропасть, шагнуть?

В небе парить, над горами и бурной рекой,

Птицей быть, не боясь в синеве утонуть?

А знаешь ли ты, что на небе живут в облаках

И падают с неба дождём слезы наших побед?

Русской земли не коснётся чужая рука!

"Враг не пройдёт!" - это верный ответ!

     На купола ложится звёздной пылью

     Слава ребят, парящих в небесах.

     Где купола, там сказка станет былью.

     Там позабыли мы свой детский страх,

     В куполах!

Видел ли ты освещённые солнцем леса?

Чувствовал страх высоты, но шагал напрямик?

Годы несёт за плечами бесстрашный десант.

Каждый прыжок, словно строчка в неведомый стих.

Первая Мировая /Александр Городницкий/

Мы Первую припомним Мировую,
Столетьем отделённую от нас.
Друг друга убивали там вручную,
Попеременно применяя газ.

О ней сегодня думаем мы мало,
Её могилы заросли травой.
Планета никогда ещё не знала
Таких потерь, как в Первой Мировой.

И ясно, даже в первом приближенье,

На чьей ты ни воюешь стороне,
Что все там потерпели пораженье,
А победивших не было в войне.

Людские связи, словно струны, рвутся.

Поток несчастий черён и бурлив.
И загремели взрывы революций,
Империи на части развалив.

Десантники /Дмитрий Юрчук/

Над большой страной флаги развиваются,

Всем врагам назло, бедам вопреки.

Второго августа десантники встречаются,

Надев тельняшки под крутые пиджаки.

Друг другу крепко руки жмут и улыбаются,

И вспоминают свои лучшие деньки.

Второго августа десантники встречаются,

Надев тельняшки под крутые пиджаки.

Друг другу крепко руки жмут и улыбаются,

И вспоминают свои лучшие деньки.

В сердце навсегда годы службы славные,

Хоть давно уже все ушли в запас.

И с этой жизнью мы ведем бои неравные,

Ведь огонёк десантный в сердце не погас.

И повторяем, как всегда, науку главную:

Держитесь, братья, ведь никто же, кроме нас.

И с этой жизнью мы ведем бои неравные,

Ведь огонёк десантный в сердце не погас.

И повторяем, как всегда, науку главную:

Держитесь, братья, ведь никто же, кроме нас.

Десантники /Юрий Безус/

Российской армии элита -
Мобильный рушащий кулак:
Парней отважных сила слита
На острие лихих атак.

Они с небес под куполами
Летят к земле - не на парад!
Сурово встретятся с врагами
Десантный нож и автомат.

Они защитники Отчизны -
Сыны в беретах голубых.
В боях свои отдали жизни
Сражаясь многие из них.

♫ Случай на прыжках /Александр Ерохин/

Десять лет тому назад на аэродроме,

Загружаясь в самолёт, мы думали о доме.

А погода подвела, точно дождик будет.

Мы сидим, а в самолёт вдруг заходят люди.

 

Телекамера у них, микрофон на стойке,

Говорят, для фильма, мол, делать будем съёмки.

Оживились дембеля, засияли лица.

Но погода для прыжков нынче не годится.

Час сидим, второй сидим, ждём окошко в тучах.

В самолёте духота. Стала жажда мучить.

Оператор взад-вперёд ходит по салону.

Позарез ему нужны два часа "подсъёму".

Чтоб проветрить самолёт, открывают двери.

Оператор вдруг решил камеру проверить.

"А давайте мы пока снимем звук сирены"

И от радости рукой хлопнул по колену.

Мой сосед уж крепко спал - старшина Аскеров. 

Он по весу выходить должен самым первым.

Как сирена зазвучала, вмиг глаза разинул,

Глянул в бок, а дверь открыта - он туда и прыгнул.

Десант /Виктор Верстаков/

Ночной вертолётик летит по войне,
огни потушив бортовые.
И страшно немного, и радостно мне,
что мы в небесах, что живые.

Десантники спят на скамьях, на полу,
обнявши стволы и приклады,
фонариком высветил карту в углу
начальник разведки бригады.

Под нами незримые горы плывут,
враждебные чёрные горы,
куда мы шагнём через двадцать минут,
рванув перед боем затворы.

♫ Российский флот /Михаил Ножкин/

Снова ветер поёт, снова чайка летит за кормой,
Гордо реет Андреевский флаг над моей головой.
Снова мчится навстречу крутая морская волна,
Снова служба зовёт - нас в поход посылает страна.

Надёжный Родины оплот,

На службе верной, неустанной,
На всех морях и океанах, -
Российский флот, Российский флот!

Мы по Балтике ходим, по дальним восточным морям,
В Заполярье суровом бросаем свои якоря.
Черноморские волны давно наши песни поют,
И везде, и повсюду морячки нам спать не дают.

На Запад! 28 июля 1944 года /Николай Полянский/

Так вот они - и Перемышль, и Сан!

На польских лицах - радости избыток.

Какой-то бойкий польский мальчуган

Вручает мне букетик маргариток.

Поляки чествовали нас вчера...

Нам руки жали, нам цветы дарили.

Что мы пришли - они довольны были.

Наш марш на запад начался с утра.

Тосты /Роман Касай/

Привет братишка, год ждал нашей встречи,

Сегодня есть о чем нам вспоминать.

Хочу налить я горькой в этот вечер

И первый тост "За ВДВ" поднять!

За армию и Русскую державу,

В которой по сей день с тобой живем!

За силу духа Русского и славу -

За это все мы первый тост нальем!

Второй - за пацанов, кто нынче в стропах

Качаясь шлет привет нам свой с небес,

В засадах кто лежит, на горных тропах,

За ВДВ и службу ВДС!

За тех, кто в форме русского солдата

Ждет с нетерпеньем свой приказ: "Домой!"

Кто в бой идет, под пули автомата,

За них второй мы выпьем, брат, с тобой!

А третий молча, ты и сам все знаешь,

За тех, кто не вернулся в Отчий дом!

Ты, как и я, все это понимаешь,

За них мы "третий" стоя, молча пьем.

Тельняшка /Яков Баст/

Когда налетят вдруг порывы внезапной печали

И сердце сожмёт вновь колючей тоской под рубашкой,

Достану я флотскую форму из шкафа в чулане,

Прижмусь я щекою небритой к полоскам тельняшки.

Вдохну позабытый я запах... И чудится море,

И волны  -  о борт, и туман, и солёные шквалы.

И вспомню, как дышится вольно в открытом просторе

Под шум корабельных движков, ветра злого канканы.

Я трогаю лычки старшинские на синей фланке,

Всплывают из памяти вахты далёких дозоров,

Тревоги, авралы, ночные швартовки на "банке",

Дежурства, приборки, покраски... и боцманский норов.

Самолёт. Облака. Парашютный десант /Владимир Литвишко/

Краткосрочные курсы. Вперёд, диверсант!

Выживать добровольцев не учит война.

Самолёт. Облака. Парашютный десант.

Кто упомнит угасшие в нём имена?

...Шаг в открытую дверь. Группа канула в ночь.

Купол рядом - спецгруз, отыщи-ка потом.

Для родителей только вчера ещё - дочь,

а сегодня - боец, защищающий дом.

Брестская крепость /Алла Даниленко/

На священной земле легендарного Бреста,

Где несет свои воды стремительный Буг,

В ряд плакучие ивы стоят, как невесты,

Своих верных мужей потерявшие вдруг.

В вечной скорби немой эти черные вдовы,

И уносит их слезы речная волна.

Лики этих невест не по-женски суровы,

Ведь их девичье счастье украла война.

Здесь, у Холмских ворот, возле самой границы,

Где стоял гарнизон, где гремели бои,

В грозном небе пылали сурово зарницы,

Сотни доблестных, славных солдат полегли.

Хлеба /Марина Лопатина/

Голод, как обида - страшен, горек,

на своей родной земле - вдвойне.

Колет мужичок дрова, и дворик

оживает вопреки войне.

Прожужжат ли "птички" по-над крышей -

он уж знает, где какие есть,

крестит наши: "Господи, Ты слышишь,

НАШИМ помоги на ЛБС*!"

Только голод с каждым днём острее,

злее "птицы" в небе с каждым днём.

"Где-то НАШИ... Пусть идут быстрее,

а не то мы скоро здесь помрём".

Некому бойцов в Поречном встретить,

алый скотч наклеить на плечо...

"Дай, Господь, на небо нам билетик -

старикам, да пёселю ещё.

Вот помрём, а пёс-то одичает

(что глядишь, мохнатая башка?),

уши он развесил и не чает,

как его мы любим, дурака!"

Сморщив нос, глядит на небо пёсель,

дрон над ними - от своих ребят...

- Что, Хозяин? Боженька не бросил!

Вон же, смотрит сверху на тебя!

Поднял взгляд старик в седое небо,

положил колун, рукой махнул,

взял табличку, нацарапал - ХЛЕБА,

и табличку к дрону развернул,

Женька /Татьяна Селезнева/

В небе привычно кружилась война. 

Плавилась темнота.
Кто-то привозит с войны ордена -
Женька привёз кота.

Кот был колюч, недоверчив, строптив,
Щурился и шипел.
Женька смеялся: - Рождается тигр!
Кот сквозь него смотрел.

Что ему виделось в утренней тьме?
Взрывы? Стрельба? Бои?
- Мы победили с тобой даже смерть! -
Женька коту говорил.

- Что нам война? Девять жизней - внутри,
Девять больших сердец.
Кот соглашался. Но тихо скулил,
Лапой прикрыв рубец.

Плакала осень, дымил горизонт, 
Женьке пришла медаль.
Женька вернулся с побывки во взвод,
В прифронтовую даль.

♫ Мы потом обязательно /Михаил Лунёв/

Мы потом обязательно выспимся,

Поедим и от грязи очистимся.

Прокричим мы о том, что всё кончилось.

Только в душах скребёт одиночество...

А пока только гарь от резины,

А пока только тучи из дыма,

А пока только лужи и глина,

Две гранаты и полмагазина.

Я дождусь тебя, сын... /Ирина Горбань/

Я дождусь тебя, сын,

Что бы там ни стряслось
во вселенной,
Я ещё постою
у калитки, как прошлой весной,
Приходи в мои сны -
я прошу тебя самозабвенно.
Ангел мой,
просто рядом постой.

Я платок повяжу.
Нет, не креповый,
а васильковый.
Помнишь, ты подарил,
обещая любить без конца,
Я не плачу, сынок,
только взгляд мой
к дороге прикован,
Ангел мой,
весь в седого отца.

Сталинград в истории страны /Наталья Вишневецкая/

Уничтожить, ни камня на камне,

И убить сталинградских мужчин,

Сделав женщин, детишек рабами...

План у фюрера несокрушим.

Залп за залпом летящих снарядов,

Эскадрильи несут смертный груз.

От бомбёжек немецкого гада

Город выжжен, разрушен и пуст.

"Ничего не должно быть живого!" -

Ликовали фашистские псы.

Завязалась заря чернокрово...

Русский дух обнулил их часы!

Луганский реквием /Александр Воронцов/

Был день как день. Над городом - жара.
Мы с пляжа шли и было пить охота.
Смеялась где-то в парке детвора,
Но выстрелил из гаубицы кто-то.

И разорвалось время в тот же миг
На жизнь и смерть, точней - на до и после.
Я навсегда запомню этот крик
И этот жёсткий раскалённый воздух...

Мы хоронили малышей без слов,
А слёзы высыхали в эту спеку.
И тяжелее лёгких тех гробов
Не поднимали руки человека.

Невская битва /Артемий Чмут/

Копья и меч, недругов сечь,

Русскую землю от шведов сберечь.

Только вперёд, небо зовёт,

Снова идём мы в поход.

Их корабли в устье Невы,

Воины их расстилают шатры.

Вязкий туман, жалкий обман,

Скормим тела их волнам.

Мир битвы не забудет,

И нет пути назад.

Кто к нам с мечом прибудет,

Того отправим в ад.

- Мир битвы не забудет, -

глаголет Александр.

Кто к нам с мечом прибудет,

Того отправим в ад.

Расскажите детям о войне /Андрей Ледащев/

Расскажите детям про войну.
Пусть война проймёт их до печенки,
До мурашек. И мальчишки и девчонки
Пусть украдкой оботрут слезу.
Пусть они узнают про войну.

И пускай у горла будет спазм.
Пусть поймут, что значит крови море,
Страх, страдания, людское горе,
Смерть случайная - судьбы сарказм,
Шанс не победить в дурацком споре.

Пацаны ревут... 12 погранзастава /Александр Коршунов/

Пацаны ревут, хоть слёзы эти

Сдерживают, потому что надо.

Парни побывали на том свете,

Выйдя опалёнными из ада.

Пацаны ревут сквозь расслабленье,

Что приливом сердце омывает.

И не верят в новый день рожденья.

Люди, как родились, все рыдают.

Пацаны рыдают не от муки

Перед миром горестно-суровым.

Это смерть рыдает, клешни-руки

Разомкнув перед героем новым.

Пацаны ревут, и эти слёзы

Злее залпа ахнувшего "града".

И мороз в жару ползёт по коже

В память о бойцах погранотряда.

12 июля /Екатерина Чернышева/

Две стальные лавины столкнулись на Танковом поле,
Подминая друг друга, сжигая в жестоком огне.
В чей-то дом похоронкою, ставшею женскою болью,
День июльский ворвался, решая немало в войне.

Сделав души стальными и каждого славя солдата,
Этот день заклинал быть жестоким с фашистской чумой.
Заклинал той старушкой, что нынче у старенькой хаты
Ожиданием сына навек обвенчалась с войной.

Чьей-то верной женою, фашистами зверски убитой.
Малышом, что прижался к остуженной смертью груди.
День июльский - никем, никогда и нигде не забытый,
В наши души глазами гранитных солдат он глядит.

Необратимость сердца /Семён Пегов/

Если зажали на точке, пусты обоймы,
Перед глазами плывут дымящиеся обои,
И противник по рации точно не гонит дезу,
Жовто-блакитные группы стягиваются к подъезду -
В этот липкий миг не дрейфи, доверься ВОГу -
Ну и Богу, конечно, скручивающему тревогу,
Богу, который больше, чем стук внутри,
Богу, ушедшему в тридцать три.

Ну и в эти минуты сказочного покоя -
Докажи врагу, кто на самом деле уже покойник
И кому подвластны все мухи, шмели и шершни,
Кто копошится ещё, а кто ложится в ряды ушедших,
Все они бравые-правые, молодцы да отцы -
Их корабль отходит, отдав концы,
Ну а мы ещё повоюем, повоем, повьюжим вьюгу,
Чтобы вернуться к той, чья любовь упруга -

Полтавская битва Петра I /Владимир Герун/

Полки сошлись в бою кровавом,

Летает смерть над полем бравым,

И ядра бьют врагов, шипят,

Здесь порох, смерть, и кровь, и ад!

Стон раненых и крики битвы,

Летят уж к небесам молитвы,

Победа наша будет - Пётр,

Он выехал на войск осмотр...

Войска сражаются полдня,

Нам шведы не совсем родня,

Чего забыли под Полтавой,

Они задумались - кровавой

Была война - о, боже правый!

Баллада о переднем крае /Ник Ветров/

Дни, недели сменяют друг друга.

И в декабрь, и в знойный июль

Хлещет в нас ненавистная вьюга

Из осколков, снарядов и пуль.

Дни, недели летят, словно птицы,

Нам не счесть пролетающих стай.

На войне есть одна лишь граница,

И передний зовут её край.

"Передок" - не простое явленье:

То вперёд он идёт, то назад,

И на нём от двух сил столкновенья

Во все стороны искры летят.

Каждый день - перестрелки и стычки,

Каждый день - изнурительный бой.

"Передок" - это к смерти привычка

И к нужде рисковать головой.

Напиши мне потом... /Дмитрий Мельников/

Напиши мне потом, как живому, письмо,
но про счастье пиши, не про горе.
Напиши мне о том, что ты видишь в окно
бесконечное синее море,

что по морю по синему лодка плывет
серебристым уловом богата,
что над ним распростерся космический флот -
снежно-белая русская вата.

Я ломал это время руками, как сталь,
целовал его в черные губы,
напиши про любовь, не пиши про печаль,
напиши, что я взял Мариуполь.

Не услышать /Юрий Беридзе/

Я долго вслушиваюсь в море -

молчит угрюмая вода.

Её молчанье не оспорить,

она в молчании тверда.

Из глубины мне не услышать

последний корабельный всхлип

да крик отчаянный мальчишек,

что с кораблём ко дну пошли...

Солнце в осколках /Александр Карпенко/

Ты откуда пришла, синева?
Распростёрла горячие крылья,
И в щемящем до боли усилье
Закружилась моя голова...

Ты поведай мне боль, синева!

Ты - как будто усопшая память,
Что от века кружится над нами -
И не может облечься в слова...

Ты - как будто уставшая грусть,

Что покой расплескала в лазури,
Бушевавшие выстрадав бури,
Пересилив их горестный груз...

Курские соловьи /Наталия Коненкова/

Занимался закат кроваво.

А бойцы вспоминали маму.

Отчий дом бойцы вспоминали.

Фотокарточки милых держали.

Над рекой полыхали зарницы,

Спали в гнёздах, нахохлившись, птицы;

И в июльской тиши прохладной

Соловьям было петь отрадно.

Где-то там - на лесной опушке -

Отсчитала года кукушка.

Отсчитала и замолчала...

Было страшного утра начало.

На рассвете от края до края

Застонала земля родная.

Жизнь отчаянно воздух глотала.

Над полями смерть хохотала.

Дым над полем. И лязг и скрежет.

Плоть живую чудовища режут.

"Тигры" движутся и "Пантеры",

Проверяя солдатские нервы.

Кровью застит глаза солдату.

Рвутся рядом с окопом гранаты.

Но не дрогнет солдат, не отступит!

Знает: мирное небо - БУДЕТ!

Не успел даже вскрикнуть мальчишка,

Что ромашкой закладывал книжку.

Где окоп был - зияет яма,

Лишь подумать успел он: "Мама..."

Раненый штурмовик /Егор Перцев/

Скрывался в траве "лепесток", оторвавший ногу.
"Трехсотому" сутки в посадке пришлось ползти.
Всего километр, но это было так много,
Больше намного, чем можно перенести.

Он полз без надежды, зная, что "птицы" заметят
И станут его преследовать по пятам.
Он знал, что умрёт, и уже смирился со смертью,
И был готов умереть, но только не там.

Минск свободен! /Сергей Васильев/

Я помню, как Янка Купала

Однажды с волненьем сказал:

"Моя Беларусь не пропала,

Фашист в Беларуси пропал.

Еще наши пушки и танки

Пойдут через Минск на Берлин!"

Сбылося пророчество Янки.

Поднялся народ-исполин.

Расправил широкие плечи,

Занес тяжеленный топор

И полем немыслимой сечи

Прорвался на минский простор.

Один упал головой к Москве /Степан Балакин/

Один упал головой к Москве.

Другой упал головой к Берлину.
А где-то матери плачут две -
У них и было всего по сыну.
А где-то пушки гремят во мгле.
Визжит снаряд, накрывая роту.
Идёт война по моей земле
Тяжёлым маршем чужой пехоты.
Артподготовки стихает шум.
Давай в атаку, кому охота!
Я похоронки вам подпишу
Свинцовым росчерком пулемёта.

35-я батарея /Евгений Большаков/

Здесь дикой силой вздыбленный бетон,

Их девять месяцев бомбили кряду.

Богов войны держался гарнизон,

До самого последнего снаряда.

Стою я молча, голову склонив,

Дань отдавая павшим здесь когда-то.

За Родину. За нас с тобой, живых.

И чтоб была Победа в сорок пятом.

Он лежал, зажимая раны /Александр Гусев/

Он лежал, зажимая раны,
Собирая остаток сил.
Танк со свастикой шёл упрямо,
По окопам из пушки бил.

Бой ещё не стихал с рассвета,
Резал душу снарядов свист.
Весь израненный, у лафета
Приподнялся артиллерист.

И казалось, остатком жизни
Грянул пушки горячий ствол.
Дрогнул танк и огнями брызнул,
Дым густой, как смола, пошёл.

Партизаны /Сергей Городецкий/

На глазах жены терзали мужа, красного орла,

И она с горящим сердцем к партизанам в лес ушла.

Видел дед, как пулеметом внука в поле враг скосил.

Жажда мести в нем на битву подняла остаток сил.

Видел мальчик, как сестренку поволок к овину враг,

И, схватив винтовку вражью, убежал к своим в овраг.

То не молния укрылась в загустевших облаках.

То народной силы ярость в тихих спряталась лесах.

Последнее право /Александр Кердан/

В атаку шел наш батальон,
Поднятый красною ракетой,
Чтобы отбить у "духов" склон
И пять ребят на склоне этом.
Мы знали, что друзьям не встать
Уже вовеки с желтой глины,
Но их тела врагу отдать
На растерзанье, как могли мы?

В белых просторах /Лев Ошанин/

Кружится, кружится, кружится вьюга над нами,

Стынет над нами полярная белая мгла.

В этих просторах снегами, глухими снегами,

Белыми скалами линия фронта легла.

Тянутся, тянутся зимние ночи слепые,

Летом не сходит полярное солнце с высот.

В этих просторах родной необъятной России

Русский солдат свою верную службу несет.

В прифронтовом лесу /Павел Голосов/

Июньский день, до одури прогретый.
Прифронтового леса полоса.
Беспечно воспевающие лето,
Нас окружали птичьи голоса.

Мы наслаждались прелестью мелодий,
Как будто в филармонии. И вдруг
Донёсся он, незнаемый природой,
Всему живому ненавистный звук.

Он нарастал прижимисто и туго,
Он возвещал отнюдь не о добре,
И с дерева попадали пичуги,
Осыпались, как листья в ноябре.

Они у смерти жаждали отсрочки,
Им было страшно на земле родной.
Они сцепились лапками в комочки,
Дрожмя дрожали, несмотря на зной.

В бору ревело, выло, гоготало,
С корнями вырывало дерева,
Траву горячим ветром распластало,
От жара закурчавилась трава.

Гусары Кульнева /Александр Ляйс/

"О муза, расскажи,

как Кульнев воевал."

(Денис Давыдов)

Вражьи пушки смотрят жадно.

- Погоди, вот станут бить,

Так положат нас изрядно,

Не успеем отступить.

Стихло всё, молчат колонны.

Тут хоть шагом, хоть бегом,

Не уйти - определённо -

Поле чистое кругом.

Вдруг, глядите, что за диво!

Чудо или Божий дар?

В поле выскочил ретиво

Эскадрон лихих гусар.

Парад доблести /Сергей Васильев/

...Расправил ветер шелковые складки

На каждом знамени. Фанфары высоки!

И вот пошли по каменной брусчатке,

Пошли победоносные полки.

Храбрейшие. Орлы. Краса отчизны.

Герои-пехотинцы. Моряки.

Умелые гвардейцы-офицеры,

Бывалые солдаты-смельчаки.

Подтянуты. Сияющи. Плечисты.

Испытаны. Проверены. Ловки.

Танкисты и артиллеристы.

Разведчики. Наводчики. Стрелки.

За взводом взвод. За ротой следом рота.

Полк за полком. К ноге нога.

Привет тебе, советская пехота,

Владелица граненого штыка!

Сегодня сквозь тонкий предутренний сон... /Елена Величко/

Сегодня сквозь тонкий предутренний сон

Мне слышался ропот людских голосов,
Навязчивый шум вертолётных винтов,
Далёкой сирены мучительный зов.
И чайки орали не так, как всегда,
А в панике, словно случилась беда,
Истошные крики пронзали рассвет,
Болезненным эхом звуча в голове.

Мальчишки сорок первого /Никита Суслович/

Мальчишки сорок первого,
подъём!
Чужие сапоги
грохочут в мире.
Зовёт горнист -
он был убит в четыре.
Труба поёт,
и мы с тобой встаём.

Ночь
самая короткая в году,
Рассвет над Бугом
безмятежно ласков.
Роса июня
на тяжёлых касках,
И первый луч
позолотил звезду.

Собачье сердце /Гил Хон/

Приказ - своих не оставлять!

Людей спасать в разгаре драки

Под градом пуль ползут опять

Вперёд военные собаки.

Вокруг творится просто ад -

Безумна стая человечья,

А пули рядышком свистят

Неся  погибель иль увечье.

И пёс, что ранен был,  но шёл,

От боли выл, но не сдавался,

Навряд ли думал : - Как тяжёл

Боец, что нынче мне достался!

До сих пор... /Вячеслав Андреев/

До сих пор
На западной границе
В зелени берёзовых ветвей
Лейтенантским кубиком в петлице
Кажется обычный воробей.
И в тумане утреннем
Плутая,
Вся в морщинах мелкого дождя,
Ходит-бродит
Тишина седая,
Места для себя не находя.
Ходит тишина
По травам юным,
К полдню
Продвигаясь тяжело...

Будь проклята, война! /Анатолий Карасёв/

Счастливые мальчишки и девчонки,

Прощальный вальс, окончен выпускной...

От взрывов бомб трещали перепонки,

Всё в жизни перепуталось войной.

Все планы, все мечты, любовь и грёзы

Умчал в туман военный паровоз.

Кругом одна война, беда и слёзы,

Всё полетело в бездну, под откос.

Пилотка вместо модного берета,

А на ногах кирзовы сапоги...

Июль в окопах, середина лета,

Идут лавиной на страну враги.

Корректировщик "дал промашку" /Александр Марфунин/

Корректировщик "дал промашку".
И дом жилой - мираж уже...
Продольный срез пятиэтажки.
Часы на третьем этаже...

Квартир здесь нет. Одни руины,
А на единственной стене:
Кашпо с цветами, две картины
Да занавески на окне...

Под гулкий рокот артобстрелов,
Сквозь миномётную пургу,
Не отрываясь от прицелов,
Взвод слушал мирное "ку-ку",

Мы вскочили по тревоге, меж разрывов, поутру /Владимир Литвишко/

Мы вскочили по тревоге, меж разрывов, поутру.

В сапоги - босые ноги, в руки сразу - кобуру.

Из винтовки в самолёты вряд ли снайпер попадёт...

Всё случилось так, с налёта, хоть и ждали целый год!

"Ничего! Помогут наши провокацию отбить!

Заварили фрицы кашу, да не знали, с кем шутить!

Скоро танками поддержат, истребители взлетят!

Эх, огонь бы чуть пореже, на часы не бросить взгляд...

В круговую оборону! Жаль, окопы не отрыть!

Рядом раненые стонут. Кто-то громко просит пить.

Что ж секреты* проглядели?! Не подорваны мосты.

Зубы сжаты, на пределе. Лупят бомбы с высоты.

Пограничник парень бравый, если сыт он и не бос.

Ну, однако, их - орава!.. Ничего! Не вешай нос!..

Час-другой, прикажет Главный - опрокинем мы врага!

Штык примкнём, в атаке славной сбросим к чёрту на рога!..

Нет, похоже не отбиться. Слишком мало нас в цепи..."

♫ Лежу, смотрю через прицел /Михаил Лунёв/

Лежу, смотрю через прицел.

Вчера дошло до рукопашной.

Вчера я снова уцелел,

За час на год мы стали старше.

По каске каплями дождя

Звучит мотив войны унылый.

В душе звенят колокола,

Но я вернусь к своим любимым.

  Здесь бога вспоминают чаще,

  Чем в "ящике" на "Спас ТВ",

  Тут даже дышится иначе

  В посадке, лёжа на траве.

  Я так привык к своей "работе",

  Что по ночам не вижу снов,

  Заснув, всегда я вижу только

  Глаза погибших пацанов...

Волшебник /Константин Фролов/

Этот госпиталь, словно отшельник,

Исцеляющий русскую рать.

Там есть доктор, обычный волшебник.

Он бойцам запретил умирать.

Даже если вонзается в сердце

Остроносый кусочек свинца,

Пусть не радуются иноверцы!

Всё решается волей творца.

Взвод курка - это только начало.

Пуля - дура! Какой с неё спрос?

И летит эта капля металла

И в жару, и в крещенский мороз.

Если выстрел направлен умело,

Нет осечки, прицел не грешит,

Пуля точно вонзается в тело.

А потом, как Всевышний решит.

Краткий миг между жизнью и смертью -

Это шанс! Нужно только успеть!

Всё возможно! Лишь в чудо поверьте!

И отступит коварная смерть!

И под стук замирающих капель,

Когда время зажато в тисках,

Всё решает божественный скальпель

В золотых человечьих руках.

Военный врач /Наталья Непорада/

Госпиталь военно-полевой
Принимал бойцов с передовой,
Двое суток в череде задач
Всё не спал седой военный врач.
Он прооперировал подряд
Двадцать искалеченных солдат,
Одного - буквально - воскресил.
И закончил, выбившись из сил.
Вышел в ночь. Присел и снял очки,
Пахли травы, тренькали сверчки,
Лай собачий таял у села,
И луна сияла и росла.

Он не знал: две ночи и два дня
Наступала чёрная стерня
На вот это шаткое крыльцо -
Это Смерть к себе звала бойцов.
Ныла, выла, стыла у дверей,
Но никто, никто не вышел к ней.

Сестрица /Григорий Егоркин/

Тяни меня, сестрица,

Тяни, сколь хватит сил.

Какое там жениться,

Я ж толком не любил.

Покой и сон, сестрёнка,

Иглой в меня вдави,

Когда свинцом по бронхам,

Бойцам не до любви.

Не морщи нос, сеструччо,

Что нёс в бреду муру,

Вообще-то, я везучий -

Так просто не помру.

♫ Вот опять летим мы на задание... /Игорь Морозов/

Вот опять летим мы на задание.
Режут небо кромки лопастей,
А внизу земля Афганистания
Разлеглась в квадратиках полей.

И не верь в спокойствие ты вечное,
Вот уже к тебе под облака
Тянутся прерывистые встречные
Огненные трассы ДШК.

И кому судьба какая выпадет,
Предсказать заранее не берись.
Нам не всем ракетой алой высветят
Право на посадку и на жизнь.

Пожелтевший листок сорок третьего года /Алексей Стародубов/

Тень высокого клёна ползла по обоям

И луна за окном в травы брызгала свет.

Я читаю письмо, что писал перед боем

Моей бабушке мой невернувшийся дед.

Пожелтевший листок сорок третьего года...

И простые слова в торопливых строках:

"Как здоровье твоё, как дела, как погода?

У меня всё в порядке, здоров, жив пока!

Бьём врага, как учили, и вроде неплохо.

Ты себя береги, не пускай в сердце грусть.

Как там наш сорванец, непоседливый кроха?

Я скучаю по вам, ждите, скоро вернусь!"

Ребята, вы поедете домой /Татьяна Яшина/

Ребята, вы поедете домой
В какой-то день. Пока не знаем даты.
В день вашего триумфа над войной
Желанный мир приблизится к солдатам.

Как в песне - не поверится самим,

Что остаются позади тревоги,
Усталость, злость и близкой смерти дым,
Опасные военные дороги.

Вас встретят семьи, добрые друзья,

И чуткий тыл, ликуя, вас обнимет.
Вас исцелят родимые края,
Душой и кожей вмиг сольетесь с ними.

И будет день победный. А за ним

Начнется жизнь спокойная, иная.
Вы будете скучать по боевым
Товарищам, тепло их вспоминая.

Жду тебя, сынок! /Александр Ветров/

Ветер тронул тишину.

Знать, на то была причина.

Проводила на войну

Мать единственного сына.

А за окнами рассвет

Улыбался нежным цветом.

Парню только двадцать лет

Будет следующим летом.

- Ты прости, родная мать,

Что тебя я не послушал

И уехал воевать.

Обещаю, что не струшу.

Матерям /Анатолий Храмов/

Опустилась мгла.
Наступила ночь.
Ты звонка ждала,
Мысли злые - прочь!

Сын ушёл туда,
Где горит земля.
"Слышишь, не беда!" -
Он сказал, моля.

Как лежал в руках,
Глазки угольком.
Птицы в облаках,
Ножки босиком.

Как к тебе бежал
Маленький солдат.
За руку держал
В карусели дат.

Самый первый класс,
Ранец за спиной.
Искорки из глаз
...Скоро выпускной...

И, смущаясь, вёл
Он подругу в дом.
Новый сад расцвёл...
Жизнь шла чередом.

Института дверь
И Присяги слог.
Но проснулся зверь...
Кругом потолок.

Сын в строю стоит.
И в глазах огонь.
Раз наш враг не спит,
Не поможет бронь.

Он ушёл туда,
Где горит земля.
Плачут города...
Стонут тополя...

Боевые коты /Андрей Ледащев/

Необвешенные амуницией,
Но со смертью бывая "на ты",
Поселились у нас на позициях
В блиндажах боевые коты.

У развалин - окоп в палисаднике,
В нём обедали из сухпайка.
Сытно в этом мышином рассаднике,
Шерсть немытую греет рука.

Сердце ёкает, сжавшись под броником,
Ностальгией по дому, где ждут.
Ведь про кошек написано в хрониках:
"Образ дома. Семейный уют".

Я мечту сформулировал штатскую,
Под обстрелами помня о том,
Что познавшему долю солдатскую
Боевому коту нужен дом.

Дарили юноши сирень /Наталья Вишневецкая/

Дарили юноши сирень

Своим девчонкам,

Струной гитарной грели день

И пели звонко,

В душе лелеяли мечты

С горячей верой

В неразведённые мосты...

Война по нервам.

Хлестали пули по мечтам,

Палили крылья.

Кровавый снег подушкой снам.

Сердца остыли.

Сыны уснули навсегда

Под свист металла.

Земля мальчишек приняла,

Но застонала.

Девятнадцатилетние /Александр Ляйс/

Нас водила молодость

в сабельный поход... 

Эдуард Багрицкий

Ковыль да степь, лихие годы,

И днём и ночью - вечный бой.

И солнце мировой свободы

Всегда ведёт нас за собой.

В степи и дышится вольнее,

И песни далеко слышны.

Но вся романтика бледнеет,

Перед лицом такой войны.

Не до романтики нам было,

Как королям или князьям.

Мы рыли шашками могилы

Из строя выбывшим друзьям.

Короткий залп - и снова в сечу.

Труба зовёт, трусливых нет.

И сто смертей неслось навстречу,

И столько же - смотрело вслед.

Спешили драться и влюбляться

На всём скаку, на всём ходу.

Ведь было нам по девятнадцать,

В том девятнадцатом году.

Мы прошли по земле, по-солдатски с невзгодами споря... /Савва Голованивский/

Мы прошли по земле, по-солдатски с невзгодами споря,
Забывая о ранах, - дорогой святой и прямой.
Нас вперёд призывало большое народное горе,
Нас рыдания женщин не звали обратно домой.

Нас с надеждой во взоре встречали далёкие страны,
К нам взывали народы, в немецкой неволе скорбя,
Мы наград не искали за подвиги наши и раны,
Не надеясь на чудо, мы верили только в себя.

Не бывало преград, чтоб свернуть нас с дороги расплаты,
Мы ворочали горы, сдвигали с пути валуны,
Потому что мы Сталина верные были солдаты,
Потому что мы Родины верные были сыны.

Трижды сосны стояли в зеленом и жёлтом уборе,
И четырежды в роще меняли окраску дубы.
Сколько раз загорались и гасли небесные зори,
Молчаливо сдаваясь суровым веленьям судьбы...

Зацветали сады в ожидании завтрашней встречи,
Опадали плоды, и дороги белели в снегах.
Только мы, как гиганты, взвалившие землю на плечи,
Неизменно и прямо стояли на твердых ногах.

Командир /Евгений Шушманов/

Он морали солдатам своим не читал,

он читал им Устав и учил воевать,

если ты промахнулся и в цель не попал,

значит можно тебя грузом "двести" назвать.

Он им был, как отец, но три шкуры с них драл,

как врага упредить, обучал школяров,

он хотел, чтобы каждый в "десятку" попал,

а не сразу на небо, в другой из миров.

Он учил их патроны, как воду, беречь,

хоть патроны в бою поважнее воды,

и что воинским братством нельзя пренебречь,

те, кто рядом с тобою, тебе не чужды.

Пусть простят, если он сгоряча материл

тех, кто выпустил пули свои "в молоко",

словно скульптор из глины бойцов мастерил,

чтобы знали они, как в бою нелегко.

Восемнадцать секунд /Татьяна Селезнева/

А до смерти - всего восемнадцать секунд.

Восемнадцать секунд - и начнётся обстрел.
И осколки гранат мою грудь иссекут,
И останется мысль: "Не успел! Не успел..."

Не успел завести проржавевший мотор,
Не успел до конца дочитать "Отче наш".
Восемнадцать секунд бьют в меня до сих пор.
Восемнадцать секунд не спасут экипаж.

Восемнадцать секунд остаётся дышать,
Восемнадцать секунд остаётся на жизнь.
Из разверстой груди вылетает душа
И касается неба, и небо дрожит.

Cпокойной ночи... /Юрий Беридзе/

Спокойной ночи, малыши,

спокойной ночи...

Конечно, лучше бы в тиши,

но вот - грохочет

разрывом близким... Недолёт,

по счастью, мимо...

Спокойной ночи - все пройдёт...

Огня и дыма

там, наверху, катится вал

нетерпеливый...

Пока обходит наш подвал,

мы, значит, живы...

Дети войны /Наталья Каретникова/

Малолетние дети войны
Шли от парты к станкам, на заводы.
На колхозных делянках страны
Вместо взрослых трудились в те годы.

Не играли ни в куклы, ни в мячики.
От бомбёжек порой не до сна.
Детство кончилось. Девочки, мальчики...
Отняла ваше детство война.

Ничего нет страшней похоронки.
Сколько их приходило тогда?
Сиротели мальчишки, девчонки,
Потерявши отцов навсегда.

Вы работали, детским трудом
Приближая наш праздник Победы,
Чтобы счастье вошло снова в дом,
Чтоб все радостью были согреты!

Свои и чужие /Николай Полянский/

Под воротом зашитый крест

Да материнские молитвы.

Не выдаст бог - свинья не съест,

Ты не падешь на поле битвы.

Вот крикнул командир "вперед",

И рота встала из окопов.

Мороз по коже продерет -

Бежишь, не слышишь близкий топот.

С судьбою бесполезен торг.

Бежишь, души и ног не чуя.

Мы - русские, какой восторг!

В тебя не попадает пуля...

Без промедления прыжком

В траншею. Фриц не хочет драпать.

Ты мертвым тыкаешь штыком

В пока еще живую мякоть.

Вот, наступив на труп ногой,

От запаха крови зверея,

Где свой, - ты смотришь, где - чужой.

И быстро - дальше по траншее.

♫ Серпантин /Олег Гонцов/

Рассвет коснулся гор, нам пять минут на сбор,
Колонна вниз пошла по серпантину.
Не сказочная быль, висит туманом пыль,
Цепочкою живой идут машины.

И узкая дорога, очень близок карниз,
Один неверный шаг - и быть беде.
Тут главный твой экзамен,
Эй, механик, держись,
Ведь жизнь людей доверена тебе.

Кручёный поворот иль каменистый брод,

Мелькают километры, как мгновенья.
Колонна идёт, настал и твой черёд
Проверить свои нервы и уменье.

28 мая /Андрей Николаев/

За службу Отечеству крест свой ношу
Цвета булатной стали.
Его рядом с сердцем на грудь положу
Двадцать восьмого мая.
Не верю. А ты бы поверил всерьёз? -
Мне ли страна родная
В оправе вручила из боли и слёз
Двадцать восьмого мая!

О тех, кто границу не сдал, не сробел,
Так и погиб у края,
Кто тельник зелёный надеть не сумел
Двадцать восьмого мая.
Я с ними знаком. Лично, с каждым из них -
Здесь ли, за рампой рая...
День памяти павших, день встречи живых -
Двадцать восьмого мая.

Пограничные столбы /Александр Сидоровнин/

И каждый год, как праздничный парад,

Он надевал мундир - на нём наград

Хватило бы, пожалуй, что на роту.

Он пограничник был, но тут война,

Когда границ не стало ни хрена.

Но был готов к такому повороту.

Узнал он первым то, что началось,

И полетела жизнь и вкривь, и вкось.

Но трое суток всё-таки стояли.

А враг считал - делов на пять минут,

Сомнут заставу, только лишь начнут.

Но оказалось, люди там из стали.

И только просыпалась лишь страна,

У них вовсю, как три часа, война.

И все в поту зелёные фуражки.

Они здесь все почти что полегли,

Ни пяди не отдав своей земли.

Но, видимо, родился он в рубашке.

До Победы /Ирина Лосева/

Плетут, вы посмотрите, как плетут!

На руки и в глаза им посмотрите -

Передохнув всего пяток минут,

Вновь - крутят ленты, оплетают нити.

И день за днем, опять за сетью - сеть,

Плетут, усталых рук не опуская,

И верят, обмануть сумеют смерть,

Ребят на фронте сетью прикрывая.

Высотка /Александр Гусев/

Майским солнцем комната нагрета,
Тёплый ветер штору приподнял.
Вынул из потёртого планшета
Карту, по которой воевал.

Кажется, она меня старее,
В двух местах её пробил металл.
Вспомнил, как в захваченной траншее
Взятую высотку отмечал.

Кровью показалась точка эта
Тех, погибших в том бою бойцов...
Вижу: стелет пулемётчик строчки,
Побелело у него лицо,

Вздрагивают губы восковые,
Близко рвётся вражеский снаряд.
И ползём мы, как полуживые,
А вокруг кипит кромешный ад.

Бронекатер /Павел Великжанин/

Шум выхлопов пряча под плеск переката,

Масксетью скрывая лицо,

К воде прижимаясь, ползет бронекатер,

Матросским соленым словцом

Моля, чтобы сумрак непрочного неба

Не треснул от трассеров пуль,

И, шнапса набулькав, заев нашим хлебом,

Уснул бы фашистский патруль.

 

Не выдала полночь, волна не плеснула,

Не дав бронекатер засечь.

И ввысь поднялись орудийные дула,

Сверкнув, будто огненный меч...

Став памятью прочной о грозном моменте,

Когда сотрясались столпы,

Плывет он теперь на своем постаменте

Средь праздничной майской толпы.

Перед возвращением на фронт /Татьяна Селезнева/

Ни надышаться, ни наговориться -
Мгновения летят за горизонт.
И ты, на день вернувшийся в столицу,
Опять на западный уедешь фронт.

Здесь вишня будет плакать снегом белым,

И станет обнимать поля туман...

...А там - земля от крови почернела,
И кто-то гибнет от смертельных ран.

И я запоминаю каждый отзвук
Мелодии сгорающего дня.
Пока вокруг дрожит от взрывов воздух,
Мне кажется, что целились - в меня.

Мне кажется, я задохнусь от боли,
Едва представив в мареве зари,
Как в выжженную степь уходит воин,
Как гаснет небо, как трава горит.

Про танкиста /Михаил Лунёв/

Сержант Петров из Костромы

Немного резок, но талантлив.

Водил он трактор до войны,

Потом - механиком на танке.

Рулить умел ещё со "срочки"

Машиной грозной боевой.

Когда призвали, без отсрочки

Собрал рюкзак и - в первый бой.

Село стояло в серой зоне,

Стреляли часто по домам.

Враги кидали сбросы с дронов,

Писали в прессе - "по складам".

Складов там не было в помине,

Осталось только две семьи,

Глухой кобель от тёти Зины,

Она на кладбище с зимы...

В тот вечер было очень тихо,

На небе ни одной звезды.

Перед дождём природа стихла,

Земля в степи ждала воды.

И грянул гром раскатом гулким,

Блеск молний небо поделил.

И вот в ночи под эти звуки

Танкисты танки завели.

♫ Песня военных переводчиков /Михаил Власов/

Стоят на Волочаевской обычные дома,
Названья не встречаются в историков томах,
Но парни необычные по жизни здесь идут,
Готовит переводчиков Военный Институт.

Не реками молочными к кисельным берегам
Идем вперёд, чтоб не пройти Отечества врагам.
Такая есть профессия, счастливая судьба -
Всегда быть на передовой, когда зовёт труба.

Служили не за звания и не за ордена,

И трудные задания вверяла нам страна,
И делали работу мы за совесть, не за страх.
Прошли крутыми тропами лингвисты в сапогах.

Песня автомата /Инна Кучерова/

Я о многом молчу,

Если нужно, строчу,
Одиночными тоже умею.
У меня есть солдат,
Я - его автомат,
И перечить солдату не смею.

Нам не скучно вдвоём,
Но вчера на цевьё
Он нанёс непонятные знаки.
Символ в виде креста,
Это, знать, неспроста,
Он готовится к новой атаке.

А с другой стороны
Буква "зет", флаг страны,
Может, был до войны он художник?
Что ж, хоть ной, хоть не ной,
Я теперь расписной,
Неизвестных художеств заложник.

Пионеры-герои /Павел Железнов/

В суровые годы великих сражений

Советские люди планету спасли,

Но шрамы тяжелых военных ранений

Навеки остались на теле земли.

...Ветры в походные трубы трубили,

Дождь отбивал барабанную дробь...

Ребята-герои в разведку ходили

Сквозь чащу лесов и болотную топь...

А нынче в разведку идут следопыты,

Туда, где когда-то ровесники шли...

Не будут, не будут, не будут забыты

Ребята - герои родимой земли!

Герои, пережившие войну /Наталья Вишневецкая/

Герои, пережившие войну,

Не любят вспоминать её страницы,

Но плачут, как в победную весну,

От внуков в мае закрывая лица.

Измерить чем кошмары мирных снов,

В которых их утюжат вражьи танки?

Но каждый снова жизнь отдать готов,

Познав фашизма страшную изнанку.

И, новый день живя последним днём,

Уходят в вечность рыцари Победы.

Реалистичный сон /Алексей Сергеев/

Победный Май встаёт во всей красе,

Роса на листья, как слезинок капли...

Сегодня я в реалистичном сне

Плечом к плечу с дедами шёл в атаку.

По нам гремел в упор за залпом залп,

И откровенно снайпер вёл охоту,

Но я под каской видел страх в глазах

Того, кто в нас строчил из пулемёта.

Быть может, это был последний бой,

Луга от взрывов превратились в пашни...

Я шёл в атаку, позабыв про боль -

С дедами рядом помирать не страшно!

Вот только каждый был уже седой,

Хотя весёлым выглядел и бодрым...

Они меня от вражьих пуль собой

Пытались прикрывать поочередно.

Я всегда себя к тебе возвращаю /Алексей Стародубов/

Не смотри ты на меня с укоризной,

Очень трудно вечно ждать - понимаю.

Защищаю я тебя и Отчизну,

Долг исполню и вернусь, точно знаю.

Мы ворвёмся вновь с тобой в шёпот мая,

Солнце брызнет в небесах золотое,

Счастье с жадностью душой принимая,

Полетим с тобой вдвоём над землёю.

Ветер раскачает пенные вишни,

Растворится в терпком запахе туи.

Не нужны слова, они здесь излишни,

Заменяют нам слова поцелуи.

Так случится, я тебе обещаю,

Моё слово не расходится с делом,

Я всегда себя к тебе возвращаю,

Чтоб заплакать ты по мне не успела.

Я ещё не вернулся с войны /Владимир Силкин/

Я ещё не вернулся с войны -
Столько пуль выковыривать надо
Из души из моей, из страны,
Материнского жуткого взгляда.

Я ещё не вернулся с войны,
По горам мои думы блуждают.
По-бандитски меня со спины
Волчьи дети ещё поджидают.

Я ещё не вернулся с войны,
Растворился в просторах Вселенной.
И не ведаю, сколько вины
На солдатах, доставшихся плену.

♫ О войнах... /Александр Ерохин/

Великая Отечественная

Я навсегда запомню этот взгляд,

Чуть удивлённый и обиды полный...

Враг с берега упал. И побежали волны...

А над рекою догорал закат...

И немцы проклинали Сталинград,

И в воздухе осеннем пахло смертью.

А кто то из защитников заметил:

"Теперь фашисты знают, что такое ад!"

Афганистан

Я навсегда запомнил этот день,

Когда на нас волной полезли "духи".

Им наплевать на домысли и слухи.

Над высотой нависла смерти тень.

"Утёс" стрелял нещадно, наповал,

Но враг шёл в полный рост, забыв о смерти.

И наши пацаны дрались как черти...

И "Духи" отступили за дувал...

Чечня

Я навсегда запомнил этот взвод,

Оставшийся на век в тени вокзала.

Семнадцать - это много или мало?

Когда на брата брат войной идёт.

И кто забыл что мы одна страна?

Кто, поделив великую державу,

В глазах Европы обретая славу,

Стирал из жизни наши имена?

Жестокая чеченская война...

За кота /Андрей Ледащев/

Неправда, что в этой войне

Солдаты не видят прекрасного,
Все чувства острее вдвойне
От смерти и вида ужасного.

Боец, потерявший друзей,
Контужен, смирился с разрухою.
Он всех ненавидит людей,
Но любит кота одноухого.

Суровый и резкий "полкан"
Командует в рацию матами.
Но рад, что пробился тюльпан,
В траншее, сквозь сетку лохматую.

Крымские тюльпаны. 7 мая 1944 года /Владимир Репин/

Под Сапун-горой тюльпанов пятна,

Над Сапун-горой грохочет май.

Здесь никто не повернет обратно:

За спиной фашистов - моря край.

Баржи на Румынию отходят,

Но по "Илам" видно - не дойдут.

По такой безоблачной погоде

Скор и беспощаден будет суд.

А Сапун-гора свинцом встречает,

И MG пульсируют огнём,

Крики заполошенные чаек

Глушатся осколочным дождём.

Год за два на войне /Владислав Русанов/

Год за два на войне, год за два.
Наливается болью трава,
и скорбят без коры дерева,
и уже не звенит тетива.
Год за два на войне, год за два...

Год за три на войне, год за три.
Если сердце без фальши внутри,
поднимайся, иди и смотри
и дорогу другим протори.
Год за три на войне, год за три...

Сеанс связи /Сергей Ефимов/

Безумный мир безумничает всласть,

Терпение планеты на исходе.

А Сашка вышел вечером на связь,

Уставший очень, но нормальный, вроде...

Осипшим голосом приветы передал,

Велел не верить украинским слухам,

Благоустроенный, сказал, нашёл подвал,

Где отдыхает, если бьёт артуха.

Аптечка вся на мирных разошлась -

Их тут секут нацистские осколки,

А так... весна, распутица и грязь,

Что даже от гортекса мало толку.

Ещё признался Сашка - закурил,

Уж так душа под вечер дыма просит...

Без сигарет, как будто бы без сил,

Но обещает, как вернётся, бросит.

Мы победили! /Василий Лебедев-Кумач/

Друзья, подруги, граждане, народ, 
Вот он пришёл - день радости высокой!
С усталых лиц сотрём соленый пот
И поглядим с улыбкою широкой
На всё вокруг - на солнце и сирень,
На жизнь, на май, - на первый мирный день!

- Мы победили! - В этих двух словах
Награда нам за пот, и кровь, и муки,
За тяжесть лет, за детский стон и страх,
За горечь ран и за печаль разлуки...
Давайте вспомним в этот светлый час
О тех, кто душу положил за нас!..

В ушах ещё не смолкнул гул войны,
И жжёт глаза последний дым сражений.
Но нынче все сердца освещены
Победной, ясной радостью весенней,
И, кажется, вздохнула вся земля -
Дома и люди, рощи и поля.

Тот май /Андрей Андреев/

Тот май был юным...

Он влюблялся в тех,

Кто никогда уже не повзрослеет,

Кто никогда по жизненной аллее

Не устремится к трепетной мечте.

Тот май был горьким...

Он пропах огнём

И брызгами смертельного металла,

Полынью, что сквозь будни прорастала

Над теми, кто ложился в глинозём.

Тот май был алым - как советский флаг,

Взметнувшийся над перекрестьем улиц,

Как жадный и голодный росчерк пули,

Прервавший на бегу солдатский шаг.

Тот май был громкой чередой побед,

Простым шрифтом скупых газетных строчек,

Цветным узором слов и многоточий,

Оставивших в груди свой яркий след.

В эту добрую ночь артиллерия бьёт... /Риза Халид/

В эту добрую ночь артиллерия бьёт,
Это - залпы Победы, Победа пришла...
Мы с друзьями не спали всю ночь напролёт,
И землянка вдруг стала, как юность, светла.

То ходили на поле под звёздный покров,
То плясали, гремя на дощатом полу...
Перепели в ту ночь, может, всех соловьёв,
Звуки сыпались ливнем в весеннюю мглу.

А наутро некошеной свежей травой
Пахло пряно и сладко в местах луговых.
И летели над самой моей головой
Журавли, не боясь уже трасс огневых.

Сколько мёртвых селений и вздыбленных нив
Мы с боями прошли! Смолкнул огненный вал.
И радар, будто мачты свои опустив,
Утомлённый, на солнце весеннем дремал.

Спасибо за мир! /Дмитрий Юрчук/

День Победы - Великий праздник!

Только будто из подземелья

Голоса вдруг опять зазвучали:

"Ну зачем песни, танцы, веселье?

Ну зачем на детишках китель?

Ну зачем старикам медали?!

Вовсе мы не народ-победитель,

И зачем вы вообще воевали?!"

Объясняют, что надо было

Взять и Гитлеру покориться.

Запивали б Баварским пивом

Мы тогда итальянскую пиццу.

Говорят, что у нас всё хуже,

Чем в Европе, спасённой когда-то.

И кому этот праздник нужен,

Полк бессмертный, концерт, парады?!

Называют "победобесьем", 

Если внук благодарен деду.

Мол, поплакать нам надо вместе,

А не праздновать с помпой победу.

Каждый сам за себя в ответе,

Я не буду винить их в фальши.

Только ВЫ бы не жили на свете,

Если б дед ваш сказал вот также.

Герои, укротившие войну /Владимир Литвишко/

Герои, укротившие войну,

Делиться сокровенным не спешили.

Беспечно мы врастали в тишину

И весело, пусть небогато, жили.

Так было много, окружавших нас

Заботами, тревогами, защитой.

Могли бы мы их выслушать не раз -

Дверь сохранить в былое приоткрытой.

Но годы уносили - в каждый час -

Солдатских судеб горечь и свершенья.

Как незаметно каждый факел гас!

Как поздно осознали пробужденье.

Ветеранам /Евгений Большаков/

Мальчишками играли мы в войну.

Её по фильмам да по книжкам знали.

Мечтали защитить свою страну,

Жалели, что родиться опоздали.

Мы с гордостью за Родину росли,

Нам это вовсе не казалось странным...

К могилам Братским мы цветы несли.

И были молодыми ветераны.

Немая горечь невоенных лет.

Одно в уме, обидно за Державу,

Когда свести пытаются на нет

Величие их подвигов и славу.

♫ Сыновья уходят в бой /Владимир Высоцкий/

Сегодня не слышно биенье сердец -
Оно для аллей и беседок.
Я падаю, грудью хватая свинец,
Подумать успев напоследок:

"На этот раз мне не вернуться,
Я ухожу - придёт другой".
Мы не успели оглянуться -
А сыновья уходят в бой!

Вот кто-то, решив: "После нас - хоть потоп",
Как в пропасть шагнул из окопа.
А я для того свой покинул окоп,
Чтоб не было вовсе потопа.

Сейчас глаза мои сомкнутся,
Я крепко обнимусь с землёй.
Мы не успели оглянуться -
А сыновья уходят в бой!

Кто сменит меня, кто в атаку пойдёт?

Кто выйдет к заветному мосту?
И мне захотелось - пусть будет вон тот,
Одетый во всё не по росту.

Не могли /Александр Сидоровнин/

Вечно бормочут: - А если? -

В сладких мечтах упыри.

Мы победили, хоть тресни.

Ты на Рейхстаг посмотри.

В головы глупости влезли?

С нами в строю был Творец.

Не допустил бы он  "если"...

Был бы всё тот же конец.

Сделай хоть сотню прогонов

Прошлого в виде петли...

Берлин. 2 мая /Евгений Долматовский/

Идут гвардейцы по Берлину
И вспоминают Сталинград.
Так вот предел дороги длинной,
Скопленье сумрачных громад.

Окаменевшее сраженье,
Колонны пленных под дождем...
Но словно солнца отраженье
Сияет на штыке твоем.

Друзья молчат. Какую фразу
Нам должно здесь произнести,
Чтоб охватить всем сердцем сразу
Величье нашего пути?

Замолкли пушки и "катюши",
Спокойно дышит тишина.
Мы утолили наши души,
Германия побеждена.

Пожарные будни /Анатолий Рязанцев/

День прошёл в заботах...

Словно в мягких ботах

Вечерок подкрался и затих.

И, как воздух, нужен

Нам горячий ужин,

А потом уж песня или стих.

Обсуждая вести,

Ужинаем вместе,

Собачонка крутится у ног...

Призрачное счастье

Разнесёт на части

Вечно неожиданный звонок.

Бросив полукругом

Ложки друг за другом

И сиротски стынущий омлет,

В боевой одежде

Едем мы в надежде,

Что людей в горящем доме нет.

Командир /Николай Татаркин/

Мой командир, решительный не в меру,
Медлительность неистово кляня,
Решил нас всех увлечь своим примером -
И бросился в кипение огня.

Там, в пламени, цистерны с газом рвались,
Раскалывая спящий небосвод.
Мы на мгновенье даже растерялись,
В огне, известно, не отыщешь брод.

Порыв тот был - в трагичности момента,
Отважным и отчаянно-лихим.
Бойцы огня в боёвках из брезента
Все, как один, рванулись в бой за ним.

9 мая /Роман Касай/

Пришел на землю май цветущей поступью,

Природу нарядил в зеленый цвет!

Салют Победы! Над планетой россыпью,

Той, что в войне с фашизмом добыл дед!

Склонивши головы, застывшие в граните,

В аллеях памяти фамилии бойцов!

Придите люди, Подвиг их почтите,

Всех дедов, братьев, бабушек, отцов,

Сестер и матерей, и даже внуков -

Все поколения связала та война!

По всей планете метрономов стуки,

Минутою молчанья тишина!

Памятник солдату /Андрей Дементьев/

Немецкий лес, немецкая трава.
И рядом русский поднялся солдат.
А над солдатом неба синева,
Как материнский взгляд.
Он не дошёл сто метров до села.
Он до Победы полчаса не дожил.
Чужая мать сюда опять пришла,
Свою кручину возложить к подножью.

♫ Саркофаг /Сергей Урывин/

Отвернувшись от рыжего леса,

Излучая тревогу и страх,

В центре зоны над раной ЧАЭСа

Замер серый, как слон, Саркофаг.

Было время приказов жестоких,

Под лучи заставляющих лезть.

Всем на зависть в рекордные сроки,

Всем на горе построен он здесь.

В Саркофаг запрятать бы трусость,

В Саркофаг запрятать бы подлость,

И крутых командиров тупость,

И прогнившую к чёрту совесть.

Да ещё за одно бы жадность

Запихнуть бы туда - и ладно,

И "продажных за пятак" -

Всех упрятать в Саркофаг.

Чернобыль /Владимир Казмерчук/

Из памяти не вырвешь середину.
Забудешь ли седой апрельский день,
Когда беда прорезала на спинах
Небрежным взмахом чёрную мишень?

Хрипела смерть, и яд стекал по коже:
Чернобыль, как проклятие богов,
Впивался в души воем, страхом, дрожью,
Могильным пеплом с адских берегов.

И над землёй неверящей дрожали
Пропитанные ядом облака,
И капли, что отравой обагряли,
Смывали жизнь за жизнью на века.

Пожарные ЧАЭС /Виктор Стребежев/

Небо стало враждебным,

Пропитанным пепельной гущей.

Из Чернобыля выброс за выбросом

Рвался в зенит.

Облака на ветрах разнеслись

И осели на суше.

И дозиметр зашкалил над грунтом,

И сердце частит.

Сбито пламя пожарной

Командой, почти обреченной.

И в больницу легли они

Веря, что взрыву не быть.

В городах спали дети,

Сжимая игрушки в ручонках.

Словом "эвакуация"

Их суждено разбудить.

Контракт /Ольга Козловцева/

Написал всего три строчки
И сложил листок -
Обещал жене и дочке
Возвратиться в срок.
Ты со смертью на два года
Заключил контракт.
Хлещет, хлыщет непогода
На Донецкий тракт.
Вперемешку пули с градом
Яро бьют врагов.
Сквозь огонь со смертью рядом
Ты пройти готов.

Нашим детям здесь не жить /Наталья Вишневецкая/

Чёрный ворон. Чёрный лес.

Чёрная дорога.

А вокруг стоит печаль,

Чёрная тревога.

С этих ядерных стволов

Словно снята кожа.

Ни шагов, ни голосов

Тишь не потревожат.

Лишь дозиметры трещат.

Запредельны дозы.

Грустно ветками скрипят

Мёртвые берёзы.

Жил Чернобыль, но погас.

Мрачный сон и тленье.

Не на миг и не на час

Чьё-то преступленье.

Таким был путь в победный май /Анатолий Карасёв/

Приют - землянка в три наката,

Не пятизвёздочный отель.

Порой мечтою для солдата

Была обычная постель.

Всё больше щели, да окопы,

Куда ни шло, коль блиндажи.

И по-пластунски пол-Европы -

Сквозь проволочные ежи,

Через дожди, снега и стужи,

Огонь и орудийный лай.

И часто лишь сухарь "на ужин"...

Таким был путь в победный май.

Последняя граната /Алексей Стародубов/

Воинам, подорвавшим

себя и врага гранатой...

Вечная память!

Он прикрыл пацанов без раздумия телом,

"Отходите, а то здесь все вместе поляжем!"

Смерть чернилами красными пишет на белом,

Тот короткий рассказ, что мы внукам расскажем!

И харкал автомат, и выплёвывал пули,

И пытались поближе враги подобраться,

И держался солдатик, родившийся в Туле,

Не наученный перед врагом прогибаться.

И ползли пауки, и плели свои сети,

Взять хотели его, но попытки те тщетны.

Он твердил про себя: "Лишь успейте, успейте!"

Струйка крови скользила по скулам, по бледным.

Всё, последняя пуля в пространство умчалась,

Он отбросил "калаш ", поиграл желваками.

Солнце зимнее в небе свинцовом качалось,

И дымилась земля, смятая каблуками.

♫ Баллада о танке Т-34, который стоит в чужом городе на высоком красивом постаменте /Михаил Анчаров/

Впереди колонн
Я летел в боях,
Я сам нащупывал цель.
Я железный слон,
И ярость моя
Глядит в смотровую щель.

Я шёл, как гром,
Как перст судьбы,
Я шёл, поднимая прах;
И автострады
Кровавый бинт
Наматывался на трак.

Я пробил тюрьму
И вышел в штаб,
Безлюдный, как новый гроб.
Я шёл по минам,
Как по вшам.
Мне дзоты ударили в лоб.

На Чудском озере /Марина Волкова/

Только кажется - воды безмолвны,
Помнит озеро! Помнит и ждёт.
Сядешь рядом, и слышится, словно
Вновь трещит под доспехами лёд.

Завитками узорчатой вязи

Сквозь века говорит береста.
Слышу речь благоверного князя,
Благородна она и проста:

"Други верные! Враг наступает,
Встанем грудью, он нам нипочём,
Ведь всегда от меча погибает
Тот, кто первый приходит с мечом!"

Секунда /Алексей Кондрашкин/

Подожди, командир, дай секунду пожить
Перед нашей последней атакой,
В ней не будет бравады, не будет в ней лжи,
И никто не посмеет в ней плакать.

Мы сюда уезжали легко и смеясь,
О любви пели песни от скуки,
Время шло, и на лицах засохшая грязь,
И в крови перепачканы руки.

Нам казалось, война - это просто игра,
Нет причин для напрасных волнений,
Только в сердце потухшем зияет дыра.
Игроки мы. Но без сохранений.

♫ Они возвращаются /Михаил Лунёв/

Они уходят на запад,
Они уходят на юг,
Снова марши звучат,
Снова песни поют.
Поезда на вокзалах
Один за другим.
Провожают, встречают
Кавказ, Адыгея, Бурятия, Крым.

Слёзы радости, горя, печали.
Букеты цветов, стихи от детей.
Надежды, Юли, Насти, Натальи
Ночами не спят и ждут новостей.

Тихие бабушки в русских селеньях
В чай добавляют мёд и чабрец.
Привычно им стало, что воет сирена,
И жить продолжают Курск и Донецк.

Синица /Дмитрий Артис/

Полночь.
В небе
звёздный улей.
Поле белое
лоснится.
Развлекает
в карауле
сердобольная
синица,
и шевелятся усы
нашей
лесополосы.

В блиндаже
чужая нычка
переполнена
бычками.
Птичка
ростом невеличка,
а по воздуху
чеканит,
чтоб
уставший караул
от мороза
не уснул.

Космонавту /Александр Твардовский/

Когда аэродромы отступленья
Под Ельней, Вязьмой иль самой Москвой
Впервые новичкам из пополненья
Давали старт на вылет боевой, -

Прости меня, разведчик мирозданья,
Чьим подвигом в веках отмечен век, -
Там тоже, отправляясь на заданье,
В свой космос хлопцы делали разбег.

И пусть они взлетали не в ракете,
И не сравнить с твоею высоту,
Но и в своем фанерном драндулете
За ту же вырывалися черту.

За ту черту земного притяженья,
Что ведает солдат перед броском,
За грань того особого мгновенья,
Что жизнь и смерть вмещает целиком.

И может быть, не меньшею отвагой

Бывали их сердца наделены,
Хоть ни оркестров, ни цветов, ни флагов
Не стоил подвиг в будний день войны.

ПВО-шникам /Юлия Грозовая/

В городе громко - работает ПВО.
В городе снег по прогнозу, мороз и ветер.
В городе громко, но это всё ничего.
Мы здесь стоим, чтобы звуки затихли эти.

Нас целый взвод, потому что мы здесь нужны.
Мне двадцать семь, а Антохе напротив - тридцать.
Мы - мужики. Мы - защитники для страны.
Пусть нашим мамам и сестрам спокойно спится.

Я уходил, крепко руку мне жал отец.
Девушка на прощание обнимала.
Мы здесь уверены - скоро врагам конец.
Нас целый взвод здесь, и это совсем не мало.

Крик командира и снова гремит: "Огонь!"
Щелкнет затвор и ракеты взмывают в небо.
В армии русской, друзья, не срамят погон.
Враг побеждён будет, где бы сейчас он не был!

Гагарин /Дмитрий Юрчук/

Апрельский день стоял, хорошая погода.

Тихонько таял запоздалый зимний снег.

Тут объявили для советского народа:

"Гагарин - первый на орбите человек".

А он смотрел на этот мир и улыбался

Под гул ракеты и сияние планет.

Он первым из людей до космоса добрался

И нам оттуда передал большой привет!

Его правители, как друга, обнимали,

А он улыбкой континенты покорял.

Мы во дворе все быть Гагариным мечтали,

А он мечтал скорей вернуться за штурвал.